Феноменология духа

Подобно всякому воспоминанию, «воспоминание духа» сводится к тому, что он как бы «извлекает» из глубины своей один за другим образы прошлого, погребенные в кладовой его памяти, устанавливает их последовательность, связь, — короче, осмысливает их. При этом воспроизводится, разумеется, не вся фактическая история: прошлое воссоздается только в общих чертах; сохраняются лишь те моменты, которые более всего способствовали достижению духом своего современного состояния. Иными словами, достигнутый результат (точка зрения «абсолютного тождества») незримо присутствует в этом процессе «воспоминания», хотя дух пытается быть «беспристрастным». «Память духа» производит строгий отбор: то, что не сыграло решающей роли в историческом процессе возникновения научной точки зрения, беспощадно отбрасывается, а оставшиеся моменты его предстают в упорядоченной последовательности. Это движение, предпринятое «духом», позволяет, наконец, решить вековечный вопрос: «что такое истина?» А осуществив эту всемирно — историческую задачу, «дух» становится «самосознающим», возвращается к самому себе. Движение в сфере, отличной от сферы истины, отныне прекращается, дальнейшее движение должно протекать уже внутри сферы истины и быть изображением истинного в адекватной форме. Эта сфера — сфера «абсолютного понятия», где субъективное и объективное полностью совпадают, где, в связи с этим, «дух» является настолько же «субстанцией», насколько и «субъектом». Осуществив полностью процесс своего «самопознания», «субстанция» обнаруживает себя тождественной «субъекту».

В то же время Гегель решительно подчеркивает, что «самопознание» «субстанции» может осуществляться только в индивидуальном сознании. Поэтому процесс превращения «субстанции» в «субъект» не может не быть двусторонним процессом. Если со стороны «субстанции» он выступает как процесс ее «самосознания», то для индивидуума (а индивидуум и есть это «самосознание») он представляет собою процесс «усвоения» «субстанции», т. е. совокупной исторически унаследованной духовной культуры.

Рассмотренный с точки зрения индивидуума, весь этот процесс, изложенный в «Феноменологии духа», выступает как «пропедевтический» процесс развития индивидуума от точки зрения «обыденного сознания» до науки. Согласно Гегелю, совокупная культура человечества («духовная субстанция») составляет «сущность» каждого индивида. Однако, не будучи осознанной им (пока он не достиг еще философской точки зрения) в качестве его собственной природы, его собственной «сущности», эта культура является ему «внешне», как нечто чуждое, отличное от него, «неорганическое» Она выступает по отношению к нему как совокупность «общепринятых» представлений, с которыми он вынужден сообразовать свою деятельность.

Эти представления индивидуум, как и вся его эпоха, наследует от прошлого. Они наличествуют в его голове как нечто совершенно естественное, само собой разумеющееся, «известное», к чему он, как правило, не возвращается, а просто кладет в основание дальнейших рассуждений. Дело в том, что споры по поводу общепринятых представлений отгремели столетиями назад, «мировой дух» с ними «справился» и, следовательно, не питает к ним интереса[12]. Но если с таким грузом «естественных представлений» человек попытается осуществить восхождение к точке зрения науки, то он, разумеется, окажется неспособным осуществить это предприятие

[13]. Подобный вояж нельзя предпринимать в «домашнем халате» привычных представлений.

Задача состоит, следовательно, в том, чтобы заставить индивидуума усомниться в «незыблемости» этих «установившихся» представлений, заразить его скептицизмом по отношению к ним. Необходимо на его глазах осуществить «анализирование», «разложение» представлений, которыми обременено «естественное сознание» людей, и — более того — вовлечь его самого в процесс этого «разложения». Однако, как только осуществлены этот процесс и сведение представления «к мыслям,

которые сами суть известные, устойчивые и неподвижные определения» [14], возникает диаметрально противоположная эадача: «Путем снятия установившихся определенных мыслей претворить всеобщее в действительность и в дух» [15]. Здесь «рассудок» неизбежно становится препятствием на пути дальнейшего шествия к истине, и оно преодолевается только тем, что «рассудок» вовлекается в противоречия, которые вынуждают его выступать против себя самого. Тем самым выясняется, что «абсолютной мощью» рассудка управляют иные законы — законы разума. И сам рассудок становится разумом.