Философия истории

Третий тип рациональности (постклассический) складывается в рамках немецкой философии, которая заявила о себе в форме «панрационализма» и «панлогизма». Если классическая рациональность античности рассматривала проблему самопознания и демонстрировала разумность мира, которая в условиях Средневековья обретает форму творения и самопознания природы, а неклассическая рациональность Нового времени рассматривает разум как средство научного освоения мира, то постклассическая рациональность немецкой философии и особенно философии Гегеля демонстрирует разум как субстанцию мира в ее развитии и отчуждении в опредмеченных формах бытия, где логика развития мира совпадает с логикой освоения и преобразования мира. Но последующее признание конструктивной роли бессознательного в обустройстве человечества, инверсия панрационализма теории в формальную рациональность практики, равную социальной иррациональности привели к осознанию ограниченности разума, определению его пределов. Этому содействовал и основательный анализ природы научных революций, исследования механизма социо-культурной и социально-экономической обусловленности научного освоения мира, преодоление устаревших моделей научного познания (См.: работы известных методологов науки Т. Куна, И. Лакатоса, П. Фейерабенда, К. Поппера, С. Тулмина, М. Фуко и др.). Все это привело к тому, что в XX веке складывается новая рациональность, которая заявляет о себе как постнекласичесская рациональность.

Четвертый тип рациональности ставит под сомнение тождество логики и разума, рациональности и научности. Этот тип рациональности апеллирует к гуманности через критику научного цинизма, через критику абсолютизма науки, и утверждает необходимость поиска социо-культурной обусловленности науки. Наука должна осознать, что она средство, а не самоценность.

Предпосылками этого типа рациональности явилось положение о неустойчивости окружающего нас мира, а также идея конструктивного хаоса, порождающего многообразие человеческих миров, функционирование которых обеспечивается не столько всеобщими, сколько региональными законами.

С точки зрения новой рациональности любое событие социальной действительности имеет три временных измерения: свое прошлое, настоящее и будущее. Отправной точкой отсчета познания выступает не аксиома (основная характеристика второго типа рациональности), а «метафора».

Так сложился переход от постклассической рациональности к постнеклассической. И каждый тип рациональности накладывал свою печать на становление и развитие философии истории, предметом которой выступает «историческое» как особый уровень бытия в мире. И в каждом случае складываются свои концепции постижения истории и свои способы ее объяснения.

XX век подтвердил опасность мифа о всесилии человеческого разума. Только сегодня становится понятным, а стало быть, и приемлемым кантовское пожелание смирить гордыню разума. Место вопроса «что ты можешь» занимает проблема «кому это нужно». Актуализируется проблема будущего человечества, напрямую связанная с решением глобальных проблем, которые возникли, в том числе и по вине науки.

За такими предостережениями следует и предложение переосмыслить философию истории, не забывая, что она имеет дело с предельными основаниями бытия человечества, с проблемами его развития на уровне становления и ставшего.

Философия истории имеет дело со способом духовного освоения мира через призму таких парных категорий как бесконечное и конечное, добро и зло, прекрасное и безобразное, земное и небесное, настоящее и будущее, смерть и бессмертие, истина и заблуждение, прогресс и регресс и т. д. Такой подход позволяет философии истории решать проблему осмысления предельных оснований «исторического» и интерпретации исторического сознания в его динамике, когда прошлое, настоящее и будущее заявляют о своей рядоположенности. Но практически все от меченные категории проходят по реестру «метафизики», ибо они ориентированы на реальность, которая не располагает своей протяженностью и длительностью, что существенно усугубляет историческую практику, вызывает определенные сомнения.

И если предметом философии выступает метасистема «природа — общество — человек» в целом, на уровне ее предельных оснований, то предметом философии истории на уровне освоения «исторического» выступают принципы отношения человека к миру, позволяющие ему адекватно осознать свое природное, социальное окружение и самого себя, связав прошлое, настоящее и будущее.

Долгое время философия истории носила региональную форму своего выражения, в основе которой лежал «европо» или «азиоцентризм». Статус аксиомы этой необходимости приобрел лейтмотив Р. Киплинга о том, что «Запад и Восток никогда не поймут друг друга». Хотя были и приятные исключения. В.С. Соловьев в своей концепции «Великого синтеза» философии, науки и религии мечтал соединить западный академизм и восточную мудрость.