Финансист

It was really too funny!	Просто смешно.
But she restrained herself here again, because she felt as well as saw, that argument of this kind was all futile now.	Но она снова сдержалась и промолчала, понимая, что сейчас любые доводы бесполезны.
"I wish you wouldn't talk about that, father," she began, having softened under his explanation.	- Не стоит говорить об этом, отец, - начала Эйлин, несколько смягчившись.
"I don't want to go to Europe now.	- Я не хочу сейчас ехать в Европу.
I don't want to leave Philadelphia.	Не хочу уезжать из Филадельфии.
I know you want me to go; but I don't want to think of going now. I can't."	Я знаю, что ты этого добиваешься, но сейчас и думать не могу о поездке. Мне нельзя уехать.
Butler's brow darkened again.	Лицо Батлера вновь омрачилось.
What was the use of all this opposition on her part?	Чего она, собственно, хочет добиться своим упорством?
Did she really imagine that she was going to master him-her father, and in connection with such an issue as this? How impossible!	Уж не надеется ли она переупрямить его, да еще в таком деле? Дикая мысль.
But tempering his voice as much as possible, he went on, quite softly, in fact.	Но все же он постарался овладеть собой и продолжал сравнительно мягко:
"But it would be so fine for ye, Aileen.	- Это было бы самое лучшее для тебя, Эйлин!
Ye surely can't expect to stay here after-" He paused, for he was going to say "what has happened."	Не думаешь же ты оставаться здесь после... Он запнулся, так как у него чуть было не сорвалось "после того, что произошло".
He knew she was very sensitive on that point.	А он знал, как болезненно отнесется к этому Эйлин.
His own conduct in hunting her down had been such a breach of fatherly courtesy that he knew she felt resentful, and in a way properly so.	Его собственное поведение, то, что он устроил на нее форменную облаву, так не соответствовало ее представлениям об отцовской заботе, что она, конечно, чувствовала себя оскорбленной.
Still, what could be greater than her own crime?	Но, с другой стороны, каким позором был ее проступок!
"After," he concluded, "ye have made such a mistake ye surely wouldn't want to stay here.	- После той ошибки, которую ты совершила, -закончил он, - ты, верно, и сама пожелаешь уехать.
Ye won't be wantin' to keep up that-committin' a mortal sin.	Не захочешь же ты больше предаваться смертному греху.
It's against the laws of God and man."	Это было бы противно всем законам - божеским и человеческим.
He did so hope the thought of sin would come to Aileen-the enormity of her crime from a spiritual point of view-but Aileen did not see it at all.	Он страстно желал, чтобы в Эйлин наконец пробудилось сознание совершенного ею греха, безнравственности ее поступка. Но она была далека от этого.
"You don't understand me, father," she exclaimed, hopelessly toward the end. "You can't.	- Ты не понимаешь меня, отец! - с безнадежностью в голосе воскликнула Эйлин, когда он кончил. - Не способен понять.