Финансист

On the morning of this day, according to Stener, he had sent Cowperwood a letter ordering him to cease purchasing city loan certificates for the sinking-fund.	Далее Стинер заявил, что девятого октября утром (то есть в день получения чека) он дал Каупервуду письменное предписание воздержаться от приобретения сертификатов для амортизационного фонда.
It was after their conversation on the same afternoon that Cowperwood surreptitiously secured the check for sixty thousand dollars from Albert Stires without his (Stener's) knowledge; and it was subsequent to this latter again that Stener, sending Albert to demand the return of the check, was refused, though the next day at five o'clock in the afternoon Cowperwood made an assignment.	А Каупервуд, уже после их разговора, состоявшегося в конце того же дня, мошенническим путем получил чек на шестьдесят тысяч долларов от Альберта Стайерса - без его, Стинера, ведома. Когда же Стинер послал к нему Стайерса с требованием вернуть чек, Каупервуд отказался это сделать, несмотря на то, что на другой день, в пять часов пополудни, объявил о передаче дел под опеку.
And the certificates for which the check had been purloined were not in the sinking-fund as they should have been.	Сертификаты же, на приобретение которых был взят чек, так и не были переданы в амортизационный фонд.
This was dark testimony for Cowperwood.	Все эти показания крайне не благоприятствовали Каупервуду.
If any one imagines that all this was done without many vehement objections and exceptions made and taken by Steger, and subsequently when he was cross-examining Stener, by Shannon, he errs greatly.	Нечего и говорить, что перекрестный допрос неоднократно прерывался выкриками "возражаю!" или "изъять!" то со стороны Стеджера, то со стороны Шеннона.
At times the chamber was coruscating with these two gentlemen's bitter wrangles, and his honor was compelled to hammer his desk with his gavel, and to threaten both with contempt of court, in order to bring them to a sense of order.	Бывали минуты, когда зал суда буквально гудел от пререканий этих двух джентльменов, и "его чести" то и дело приходилось стучать молотком по столу и грозить им штрафом за неуважение к суду.
Indeed while Payderson was highly incensed, the jury was amused and interested.	Такие вспышки негодования со стороны судьи Пейдерсона заставляли присяжных оживляться и с нескрываемым интересом прислушиваться к спору.
"You gentlemen will have to stop this, or I tell you now that you will both be heavily fined.	- Джентльмены, я призываю вас прекратить препирательства, в противном случае я буду вынужден наложить на вас обоих крупный штраф!
This is a court of law, not a bar-room.	Вы в суде, а не в пивной!
Mr. Steger, I expect you to apologize to me and your colleague at once.	Мистер Стеджер, предлагаю вам немедленно извиниться передо мною и вашим коллегой!
Mr. Shannon, I must ask that you use less aggressive methods.	Мистер Шеннон, прошу вас воздержаться от столь агрессивных методов.
Your manner is offensive to me. It is not becoming to a court of law.	Ваше недопустимое поведение оскорбляет суд.
I will not caution either of you again."	Я вас предупреждаю в последний раз.
Both lawyers apologized as lawyers do on such occasions, but it really made but little difference. Their individual attitudes and moods continued about as before.	Оба юриста принесли свои извинения, как это полагается в таких случаях, но тут же взялись за прежнее.