Флатус

— Не беспокойтесь и занимайтесь своим делом. Алексей Николаевич сегодня не в духе, — успокоил я женщину, неловко положив свою руку ей на плечо. Повернув голову в сторону городничего Самойлова, стоявшего неподалеку, я крикнул: — Вячеслав Петрович, Чудновский попросил Вас заняться домом на Калининской улице, 28. Проведите следственные мероприятия, положенные по должностной инструкции.

Самойлов устало кивнул головой, а я быстрым шагом направился в одиночную тюремную камеру, находившуюся в подвале участка.

Спустившись по длинной витиеватой лестнице, я оказался в полутемном помещении со спертым воздухом. В углу холодного подвала стояла небольшая клетка, в которой сидела поникшая Проглотова. Вокруг клетки стоял неприятный запах, который испускает человеческое тело, забывшее о гигиене.

Чудновский со сложенными на груди руками молча смотрел на женщину, явно ожидая, что она первая начнет диалог. Глаза Проглотовой зловеще поблескивали в темноте. Подойдя ближе, я заметил, что она сидит на полу, обхватив трясущиеся ноги своими высохшими руками, на которых я разглядел увечья, нанесенные, по видимости, самой же Проглотовой. С нашей прошлой встречи внешний облик Зинаиды изменился не в лучшую сторону: глаза сильно впали, волосы на голове поредели, и можно было заметить, что местами они вырваны с корнем. Видимо, физическое состояние женщины говорило и о ее психическом состоянии.

Проглотова медленно встала на ноги и без единого звука прыгнула на решетку, обнажив свои редкие зубы.

Чудновский отпрянул назад, схватившись рукой за висевшую на поясе кобуру.

— Несмотря на то, что я весьма привлекательный мужчина, — успокоившись, обратился он к женщине, — это не дает вам право вести себя, как дикарка, и прыгать на решетку!

Я старался пропускать мимо ушей все сказанное Чудновским, и, вытащив из кармана тот самый зловонный конверт, найденный в доме Проглотовой, я аккуратно подошел к женщине. Учуявшая запах конверта женщина медленно слезла с решетки и, умоляюще взглянув, как кошка, желающая, чтобы ее покормили, подошла ко мне.

— Что за дата указана в этом письме, Зинаида? — мягко спросил я.

Проглотова ласково улыбнулась. Желтым ногтем она кокетливо провела по ржавой решетке, аккуратно протягивая руку в мою сторону. Я чуть было не попался на ее уловку, готовый услышать ответ на поставленный вопрос. Но стоило мне на мгновение расслабиться, женщина свирепо прильнула головой к клетке и попыталась вырвать из моих рук конверт, который едва коснулся ее пальцев.

— Дай сюда! — завопила Проглотова.

— Ух ты, — удивился Чудновский и вопросительно посмотрел на меня. — Наркоманка? Запах нужника нравится?

Я молча достал из конверта письмо и, откинув измятый лист в сторону, аккуратно потряс конвертом рядом с носом Проглотовой, что вновь вызвало у нее приступ вожделенного гнева.

— Письмо ей неинтересно, — не глядя на полицмейстера произнес я. — Дело действительно в запахе. Зинаида, у меня к Вам деловое предложение.

Женщина подняла на меня свой стеклянно-мутный взор.

— Давайте так: если Вы расскажите, что это за письмо, от кого Вы его получили и зачем, то этот конверт будет Ваш.

— А если я не захочу вам помогать? — ехидно улыбнулась Проглотова.

— Тогда конверт будет уничтожен, а Вы просидите здесь до тех пор, пока мы не раскроем дело. Благо, возможность держать Вас здесь у нас имеется, — произнес Чудновский.

Зинаида некоторое время беспокойным взглядом осматривала камеру, пока не остановила взор на конверте.

— Согласна, — сдавленно ответила она.

Надорвав уголок конверта, я кинул маленький кусочек в клетку. Проглотова истерично проползла на коленях по грязному полу, дрожащими пальцами подняла брошенный кусок и, поднеся его к носу, вожделенно втянула в себя противный запах.

— Хорошее начало, — сказал я. — Зинаида, скажите, что написано в письме?

— Время и условное место, — голос женщины звучал умиротворенно.

— Для чего? Что Вы делаете в этом условном месте?

— Нюхаем.

— Что нюхаете? — вмешался в диалог Чудновский.

— Запах.

— Какой запах? — не унимался полицмейстер.

— Ясно какой! — раздраженно ответил я Чудновскому. — Коричневый шарф — для чего он? Это тоже нечто условленное?

Проглотова кивнула.

— Мы являемся в назначенное место, находим по этому шарфу нужного человека. Не привлекая внимания, вплотную к нему подходим, и он… кхм, — женщина замялась, явно готовясь произнести нечто возмутительное, не принятое не только в высшем обществе, но и среди бедняков. — Пускает газы… Господи, как мне стыдно об этом говорить!

Зинаида закрыла лицо руками. В этот момент мне стало жаль эту павшую, бедную женщину. Оторвав еще один кусочек от конверта, я протянул его Проглотовой.

— Мы вкладываем деньги в карман его пальто, — затянувшись, продолжила она. — А сами… получаем полуминутное удовольствие.

— Как это так? — удивился Чудновский. — Газ же разлетается по воздуху. Как ваш “условщик” концентрирует вонь в одном месте?

— Мы засовываем голову в его пальто, а он нас…

— Она говорит ересь, — Чудновский всплеснул руками. — В том же трамвае есть люди, и никому это не кажется странным?