Флинт

- Его зовут Джим Флинт, - ответил Отеро. - К востоку отсюда он схлестнулся с Томом Наджентом и сказал ему все, что о нем думает. Это рассказывал человек Наджента. Потом он схлестнулся с людьми Болдуина на Северных равнинах, когда вез Флинна на ранчо, и убил одного из его головорезов потом о чем-то поспорил с самим Болдуином, и его крепко избили. Он пришел в себя и перестрелял чертову уйму болдуиновских парней. Я так скажу: неважно, откуда он или кто он такой, важно, что он на нашей стороне.

- Ну а взять эту телеграмму, - размышлял Рокли. - Куда можно послать телеграмму, чтобы она нам помогла?

Никто ему не ответил. Солнце совсм взошло, костер догорал.

Глава 11

Джим Флинт смотрел на гнедого с некоторым беспокойством. Жеребца удалось почти приручить, но как он поведет себя под седлом?

И как он воспримет проход через туннель?

Жеребец подошел за сахаром и не стал сопротивляться, когда на него накинули уздечку - только вздернул голову. Он пожевал непривычный трензель и с готовностью принял еще один кусочек сахара. Когда на него накинули седло, он только чуть-чуть отступил.

Крепко затянув подпругу, Флинт собрал поводья, вдел ногу в стремя и уселся в седло. Жеребец, почувствовав вес, сделал пару быстрых шагов вперед, затем остановился и повернул голову, словно спрашивая, зачем это человек забрался ему на спину.

Однако Рыжий часто видел, как Флинт седлал кобылу, и когда Флинт дал ему шенкеля, он прошел несколько шагов и остановился, но наездник оять коснулся сапогом боков гнедого, и тот немного прошел вперед. Флинт медленно проехал по периметру пастбища, за ними возбужденно следовали остальные лошади. Затем Джим несколько раз спешился и снова сел верхом.

Когда Флинт подвел Рыжего к туннелю, тот было заупрямился, но после некоторых уговоров сдался и пошел за хозяином.

Как только Флинт вышел из лавового лабиринта, он сел в седло и направился в сторону Маккртиаса, маленькой станции к востоку от Аламитос. Гнедой ступал быстро, поводя настороженными, внимательными ушами.

У короткой коновязи салуна были привязаны только две лошади, и Флинт подъехал прямо к станции. Привязав коня, он внимательно осмотрелся, на не заметил ничего подозрительного. Он вошел в помещение станции - маленькую комнатушку с круглой чугунной печкой. За барьером, откинувшись на спинку стула, сидел телеграфист и читал газету.

На барьере лежала бумага. Флинт быстро написал телеграмму на имя своего адвоката в Балтиморе. За ней последовали еще три: президенту железнодорожной компании, Берроузу и служащему железной дороги, которого он сам когда-то поставил на эту должность.

Телеграфист взял послания, прочел их, затем поглядел на Флинта и опять на подпись "Кеттлмен".

- Это что? Шутка?

- Нет. Отошлите телеграммы и побыстрее.

Телеграфист все еще колебался, переводя взгляд с ковбойского облачения Флинта на листки бумаги. Он провел языком по губам.

- Мистер, вы, может, сошли с ума, откуда я знаю? Поставьте себя на мое место: с пастбища приезжает человек и посылает вот такие телеграммы. Да моя работа...

- Если вы сейчас же не отошлете телеграммы, у вас не останется никакой работы. Не успеете моргнуть глазом, как очутитесь на шпалах.

Телеграфист сел за аппарат.

- А когда начнете передавать, учтите, что я знаю азбуку Морзе не хуже вас.

Телеграфист почесал длинный подбородок и после минутного колебания начал отстукивать. После первого послания приемный аппарат заработал с бешенной скорость, и телеграфист посмотрел на Флинта.

- Диспетчер говорит, что требуется...

- Я слышал. Вот документы.

Телеграфист взглянул на них и заторопился обратно к аппарату.

Флинт закурил сигару и подождал, пока не передали все послания. Теперь начнется самое интересное. Он передал указания отозвать все права Болдуина на заключение контрактов от имени железнодорожной компании. Обладая контрольным пакетом акций, он не сомневался, что указание будет выполнено. Как только об этом узнает Болдуин, он бросится мстить.

Флинт сел в седло и повернул Рыжего к Аламитос, послав его быстрой рысью.

Как только он отъехал, телеграфист побежал в салун.

Двое ковбоев, ошивавшиеся у бара, Саксон и Стретт, служили у Болдуина. У телеграфиста, которого звали Хаскинс, не было оснований любить их. Перед этим они всячески пытались задеть его, но не умея обращаться с револьвером, он постарался пропустить их оскорбления мимо ушей.

Хаскинс подошел к бару.

- Виски, - сказал он. Затем, подмигнув бармену, добавил: - Лучше, ребята, веселитесь, пока можете. Скоро вам придется искать другую работу.

Они повернулись к нему.

- Что это значит?

- Только что прошла телеграмма, - наслаждаясь собой, сказал Хаскинс, - которая отменит право Болдуина представлять железную дорогу. Еще одну телеграмму отправили адвокату, который начнет разбирательство в Вашингтоне.

- А-а, брось трепаться!

- Подожди-ка, Саксон, - сказал второй ковбой. - Кто послал эти телеграммы?

- Кеттлмен, - весело сказал Хаскинс. - Джеймс Т. Кеттлмен!

Он бросил перед ними на стойку газету, на первой странице которой красовался заголовок: "Пропал финансист!"