Фридрих Барбаросса

Еще на несколько дней Фридих задержался в своих швабских родовых владениях, прежде чем, несколько запоздав, прибыл около 10 мая в Регенсбург. Число собравшихся там крестоносцев было в любом случае огромно, хотя исследования и корректируют данные источников со 100 тысяч до 12–15 тысяч человек. Уже 11 мая эта огромная процессия двинулась в путь^[429]

. Сам государь и многие высокие князья отправились речным путем вниз по Дунаю. Неделю спустя Фридрих прибыл в Вену, где он был наилучшим образом принят австрийским герцогом, который уже долгое время принимал существенное участие в подготовке крестового похода и сам должен был отправиться в Святую землю в том же году. Огромная масса крестоносного воинства делала возможным лишь постепенное медленное его продвижение, и проблемы снабжения были его постоянными спутниками. Бабенберг предоставил государю сопровождение до его остановки на венгерской границе — на правом берегу Дуная южнее Пресбурга (современная Братислава). В пресбургском лагере император издал общевойсковой и лагерный устав, как он уже делал это в начале своего второго итальянского похода в 1158 году^[430]

. Столь большое количество войск, собиравшееся под предводительством Штауфена — прежде в Италии, а теперь в крестовом походе — обязательным образом предполагало подобные распоряжения, обеспечивавшие дисциплину и внутренний порядок.

4 июня государь был торжественно принят в Гране (ныне Эстергом) королем Венгрии Белой III и его супругой Маргаритой, сестрой французского короля Филиппа II Августа. В этом случае наилучшим образом оправдала себя договоренность о беспрепятственном продвижении войска, достигнутая в предыдущем году благодаря архиепископу Конраду Майнцскому. Прекрасные отношения с королевством Арпадов были скреплены помолвкой одной из дочерей Белы III с герцогом Фридрихом Швабским, чью прежнюю невесту, обещанную ему в 1181 году датскую принцессу, пришлось за два года до этого отослать обратно на ее родину из-за возникших противоречий с ее братом королем Кнудом (Канутом, Кнутом) VI.^[431]

Дальнейший путь Штауфен проделал на корабле вниз по Дунаю. Большая масса крестоносцев двинулась дальше по суше.

В конце июня крестоносное войско остановилось в Белграде, достигнув границы с Византийской империей. До сих пор кампания протекала беспрепятственно. Мягкая сухая погода благоприятствовала продвижению войска. В лагере рыцарей-крестоносцев царило оживление. В Белграде император повелел устроить турнир и 60 оруженосцев посвятил на нем в рыцари. Фридрих проследовал на корабле до самой византийской крепости Браничево (современный Костолак), расположенной при впадении в Дунай Млавы. Только тут, где его с готовностью принял здешний византийский наместник, все было перегружено на повозки. Флот был передан в дар венгерскому королю. В начале июля войско вышло из Браничево. Вдоль долины Моравы пролегала важнейшая сухопутная магистраль, ведущая в Византию и с полным основанием названная «дорогой крестоносцев». На следующем за ней отрезке пути предстояло пересечь труднопроходимый «Болгарский лес»^[432]

. К тяготам пути добавились теперь многочисленные мелкие, но в целом весьма досаждающие нападения на отдельные части крестоносного войска, зачинщиков которых усмирить было не так-то легко. Вскоре, однако, ответственность за них целиком была возложена на греков.

В конце июля войско вступило в Ниш, где сербский князь Стефан Неманя, в соответствии с данным в Нюрнберге обещанием, позаботился о достойном приеме. Император, однако, не принял сделанного ему сербами предложения о заключении союза против Византии, к которому уже примкнули в Нише болгарские князья Петр и Иван Асени. Впрочем, Фридрих сумел сохранить хорошие отношения с этими властителями, чтобы при необходимости обеспечить себе поддержку против Восточного Рима. Тогда же в Нише была устроена помолвка племянника Стефана Немани с дочерью Бертольда, герцога Андекса и Мерании. Таким образом, дружественные отношения с сербами были подчеркнуты матримониальной связью пусть не с самими Штауфенами, но с одним из значительнейших князей Империи. Несмотря на то что, в соответствии с обещанием, вторично подтвержденным византийским посольством, болгарские перевалы на дальнейшем пути должны были держать открытыми, во время следующего перехода, начавшегося в начале августа, рыцарям-крестоносцам пришлось снова бороться с набегами. Вместе с тем не могло быть и речи о соответствующем снабжении войска в этой зоне, в предшествующие годы разоренной войнами.