Галактика. Принцесса и Генерал

Да-а-а… с моей-то кожей, даже если мозги работают, проницательных профессоров за нос водить – что студенту-первокурснику на экзамене выкручиваться. Пожилого ученого не заговоришь. У него иммунитет. Одно слово – и он выстроит цепочку умозаключений. Я скрипнула зубами, стыдясь своей ошибки, и хрипло выдавила:

– Они настроены на меня. Именно мой нанатон… он… размножится, если и я…

– Что «и вы»? – Все четверо мужчин смотрели на меня с откровенным весельем. Гады!

– Если снять глушилку и тоже… и заняться… этим… ну, размножением, – опять скрипнула я зубами в конце, пылая лицом, шеей и ушами и, кажется, сгорая от стыда целиком.

Я вздрогнула, подняв взгляд на Башарова, который в своей манере хлопнул ладонями по бедрам, заявив:

– Я ученый, я врач и, наконец, я патриот нашей Галактики!

– Это вы к чему? – Кшеола.

– Ой, только не вы… – Шитцини.

– Ну-ну. – Уже Зельдман.

– Дарья Сергеевна, не примите на свой счет, я не назойливый, я патриотичный. И предлагаю свою кандидатуру вам… в качестве размножителя нанатона.

– Илья… вы…

– Я ж не дуриком, а науки ради, – потешался надо мной «патриот» космического масштаба, широко разведя руки в стороны.

– Еще идеи есть? Желательно разумные? – пытаясь вернуть себе деловой тон, спросил Зельдман, но ситуация его тоже забавляла.

– Профессор Кобург, вы рассказывали о вашем новом проекте – нанитах. Их можно привлечь к работе? – вмешался в научно-патриотический балаган серьезный цитранец.

Я послала ему эмоциональную волну благодарности. Хотя мой ответ не был радостным:

– В тех условиях и обстоятельствах необходим тотальный контроль над ситуацией, и главное – над защитой. Нанатон – часть меня, проверенная годами совместной работы. Блокиратор – тоже. А наниты – проект. Я только-только заверила заявку на патент. Но сам проект еще в стадии разработки и совершенствования управления. Бывает, сбой дает. Я не дам и десяти процентов гарантии, что он не распадется на отдельные элементы в самый неподходящий момент.

– И все-таки сколько времени вам потребовалось бы на доработку? – настаивал Шитцини.

– Не знаю, – тихо ответила я. – Может, месяц, а может, больше…

– У нас ограниченный срок поиска решения проблемы, – мрачно произнес Зельдман. – Так долго держать блокаду планеты? Там же не только заключенные, но и обычные… просто персонал.

– Может, сходим перекусим? – непривычно хмуро предложил Башаров. – На сытый желудок лично мне легче думается.

Остальные его поддержали, а я за компанию выпила кофе – больше ничего не хотелось. Затем извинилась перед коллегами и ушла в каюту в одиночестве подумать, как обойтись без размножения нанатона. В мою лабораторию кто-то из них может нагрянуть, а в каюту вряд ли.

Неожиданно пиликнул сигнал у двери – кого-то все-таки принесло. Если с «размножением» – прибью! Я разрешила войти, и в следующий миг на пороге увидела Лейса. Шагнув внутрь, он быстро оглядел каюту и подошел ко мне. Сидя в кресле, пришлось задрать голову, чтобы заглянуть эльфу в изумрудные сияющие глаза. Он ласково коснулся кончиками пальцев моего лба, скользнул к виску, потом еще чуть-чуть приподнял мое лицо за подбородок, погладил большим пальцем губы и хрипло, негромко произнес:

– Какие нежные…

Я потерлась щекой о его запястье, повторив привычный мамин жест.

– Надеюсь, ничего из ряда вон не случилось и ты просто соскучился по мне?

– Пришел за тобой, – плутовато улыбнулся он, явно задумав что-то. – Хочу показать тебе звезды…

– О-о-о, ты приглашаешь меня на свидание? – изумленно выдохнула я в предвкушении.

– Можно сказать и так, – почему-то усмехнулся Лейс и, неожиданно подхватив меня под мышки, поднял с кресла.

Зарылся руками в мои волосы на затылке, помассировал кожу. От удовольствия я даже глаза прикрыла. Потом наклонился и мягко, почти невесомо коснулся моих губ своими, соединяя наше дыхание, легко касаясь, дразня меня и себя, конечно.

Положив ладони ему на грудь, я на цыпочках тянулась к его лицу.

– Ты сводишь меня с ума, родная, – прошептал он, лизнув мои губы. Томительно медленно переместил ладони мне на спину, прижимая к своему напряженному телу.

– Ты меня тоже. – Я улыбнулась.

Мы еще минутку постояли, прижимаясь щеками и наслаждаясь невероятным ощущением единения, внутреннего покоя и комфорта.

– Ну что, на звезды пойдем смотреть? – с неприкрытой тоской спросил он.

– С тобой хоть на край света, мой генерал. Тем более наше первое свидание… романтика.

Улыбка Лейса растаяла, мне показалось, он хотел что-то сказать, но вместо этого взял меня за руку и повел за собой. Нанатон остался в каюте.

* * *

Честно говоря, я думала, что мне посчастливится попасть в рубку – святая святых, куда допускаются, наверное, только пилоты и навигаторы. Но через минуту-другую поняла, что мы с Лейсом идем в направлении конференц-зала, в котором научная группа после первого совещания больше не собиралась, предпочитая более привычную каждому из нас лабораторию. Мы, по понятным причинам, выбрали лабораторию Зельдмана. Свидание в конференц-зале?