Галиция против Новороссии

Защитникъ поддерживаетъ оправданіе подсудимаго передъ военнымъ судомъ, который отрицаетъ, будто у него было какое-либо намѣреніе заниматься шпіонажемъ и вовсе не чувствуетъ себя виновнымъ. Въ свое оправданіе онъ подаетъ, что перешелъ угорскую границу потому, что хотѣлъ, опасаясь русскихъ войскъ, попасть въ Угорщину, которую считалъ болѣе безопасной, чѣмъ была Галичина. Изъ дому выѣхалъ уже вечеромъ и только ночью нашелся на угорской территоріи. Онъ отрицалъ, будто бы былъ москвофиломъ, и утверждалъ, что принадлежалъ къ украинской партіи. Относительно найденной при немъ карты утверждалъ, что она взята имъ изъ атласа, купленнаго его отцомъ; на ней онъ не дѣлалъ никакихъ знаковъ. Изъ любопытства спрашивалъ, сколько человѣкъ имѣется въ одномъ корпусѣ. Относительно спичекъ онъ объяснилъ, что двѣ коробки были имъ куплены въ Долинѣ, a одна въ Сеничевѣ. На вопросъ, почему находившіяся при немъ деньги были раздѣлены на отдѣльныя суммы, заявилъ, что случилось это вслѣдствіе размѣна по пути.

Изъ показаній свидѣтелей Іосифа Охримовича, Семена Даниловича, Тимофея Березовскаго, Василія Кулика, Маріи Чегуты, Ивана Безрукаго, Романа Чернецкаго, Іосифа Лозинскаго, Ярослава Роснецкаго, Іосифа Сгараго и изъ доклада жандармскаго поста въ Журавнѣ явствуетъ со всей положительностью, что приговоренный къ смерти Романъ Березовскій былъ по убѣжденію украинофилъ и, какъ таковой, пользовался безупречнымъ мнѣніемъ, затѣмъ что, ввиду носившихся слуховъ о преслѣдованіи русскими украинофильствующихъ священниковъ, имѣлъ почти болѣзненный страхъ и опасенія передъ ними и что вслѣдствіе этого при приближеніи русскихъ войскъ бѣжалъ изъ своего прихода въ Протчахъ; какъ бѣженецъ, онъ прибылъ въ Сеничевъ и оттуда опять въ виду ходившихъ слуховъ о приближеніи казаковъ, съ большой поспѣшностью и испугомъ ушелъ къ угорской границѣ, чтобы не попасть въ руки русскихъ.

Изъ показаній Маріи Даниловичъ и Романа Чернецкаго можно заключить, что казненный Романъ Березовскій непосредственно передъ своимъ бѣгствомъ изъ Протчъ захватилъ съ собой изъ церковной кассы сумму 200–300 кор., состоявшихъ изъ мелкихъ денегъ, въ томъ числѣ изъ 10 и 20 банкнотовъ.

Изъ показаній свидѣтелей Маріи Даниловичъ, Семена Даниловича, Евгеніи Вольманнъ и Соломона Геллера слѣдуетъ, что въ Сеничевѣ и въ окрестности, одинаково до войны, такъ и въ критическій моментъ, можно было получить спички угорскаго издѣлія. Ввиду этого объясненіе Романа Березовскаго, что онъ перешелъ угорскую границу только изъ опасенія передъ русскими, несомнѣнно вѣрное и уже тѣмъ самымъ обосновано отсутствіе намѣренія шпіонажа.

Несмотря на это, военный судъ занялся изслѣдованіемъ найденной при Березовскомъ карты и записокъ о количествѣ войскъ дѣйствующей арміи и согласно существующихъ предписапій вызвалъ офицера ц. и. к. генеральнаго штаба, какъ знатока, для объясненій и принятыхъ военнымъ судомъ заключеній. На картѣ обозначенъ пунктами путь, избранный русскими для передвиженія вглубь Галичины и для эвентуальнаго ихъ дальнѣйшаго похода черезъ Карпаты и черезъ провинціи угорской короны по направленію къ сербскому королевству.

На основаніи опредѣленій знатока, военный судъ установилъ, что на относительной картѣ не видно обозначенія дороги. Находящіяся на ней подчеркнутыя мѣста не стоятъ съ собою въ связи, находятся въ каждомъ школьномъ атласѣ, а сдѣланы безъ всякой опредѣленной цѣли; съ военной точки зрѣнія они не имѣютъ ни малѣйшаго значенія; съ другой стороны, мѣстности, весьма важныя въ стратегическомъ отношеніи, вовсе не подчеркнуты. Изъ объясненій знатока слѣдуетъ также, что эта карта въ военномъ и тактическомъ отношеніяхъ не имѣетъ стоимости, и совершенно исключено, чтобы изъ нея можно было узнать подробности о военныхъ операціяхъ.

Относительно записокъ слѣдуетъ отмѣтить, что въ нихъ опредѣляется составъ одной бригады въ четыре полка, одной дивизіи – въ четыре бригады. Уже изъ этихъ чиселъ, не отвѣчающихъ фактическому соотношенію, можно заключить, что записки не служили для цѣлей шпiонажа, независимо отъ того, что согласно опредѣленію знатока русскіе въ этомъ отношеніи вовсе не нуждались въ разъясненіяхъ.

Ясно, что относительно шпіонства не было ни малѣйшаго подозрѣнія и что абсолютная невиновность этого человѣка была положительно очевидна.

«Dzennik Ludowy», № 220 отъ 20 декабря 1924.

Жабякъ и Кобылянскій

Въ слѣдующихъ двухъ жертвахъ пана Загурскаго – Кобылянскомъ и Жабякѣ – трудно найти преступленіе. Кобылянскій имѣлъ при себѣ 100 коронъ и коробку спичекъ съ угорскимъ ярлычкомъ и абсолютно ничего больше. Послушайте, что сочинилъ панъ Загурскій: