Галиция против Новороссии

Между тѣмъ тифъ и другія заразительныя болѣзни косили заключенныхъ десятками, сотнями и тысячами, a несмотря на все это, количество узниковъ въ Талергофѣ отнюдь не уменьшалось, но, напротивъ, все увеличивалось, ибо, по распоряженію властей, постоянно прибывали все новыя и новыя ихъ партіи (транспорты). Талергофскій лагерь сталъ, такимъ образомъ, какимъ-то не то пропускнымъ, не то сортировочнымъ пунктомъ по отправкѣ несчастныхъ, сгоняемыхъ со всего Прикарпатья русскихъ людей (за исключеніемъ немногихъ освобождаемыхъ или отправляемыхъ на конфинацію) преимущественно въ гарнизонныя и другія тюрьмы и чаще всего на другой свѣтъ, на вѣчное упокоеніе «подъ соснами».

Сознавая свою правоту и все еще уповая и расчитывая на справедливость австр. властей, русскіе узники все время обманывали сами себя предположеніемъ, что высшія власти плохо освѣдомлены о положеніи вещей въ Талергофѣ и о массовыхъ арестованіяхъ невинныхъ людей и что, слѣдовательно, если бы только удалось поставить ихъ обо всемъ этомъ въ извѣстность, всѣ эти пытки распоряженіемъ свыше прекратились бы. А между тѣмъ, по распоряженію этихъ самыхъ высшихъ властей, въ Талергофѣ принимались столь крутыя мѣры по отношенію заключенныхъ и происходили столь прискорбныя явленія, что, по-видимому, это мѣсто стало пунктомъ истребленія русскаго народа, a этотъ «долинный дворъ» – Іосафатовой долиной русской интеллигенціи и русскаго простонародья. Властями были они обречены на погибель отъ эпидемическихъ болѣзней, голода, холода, насѣкомыхъ, антисанитаріи и грязи, дикаго произвола и жестокой расправы съ ними со стороны лагернаго начальства.

Прибывшая вь Талергофъ «украинская комиссія» д-ра Ганкевича освобождала «украинцевъ», находящихся въ ея партійномъ спискѣ, или же тѣхъ, кто рѣшился бы у ней записаться «украинцемъ». Кто не рѣшился отречься отъ своего русскаго имени и русской національности, остался въ Талергофскомъ аду до конца, т. е до роспуска этого лагеря весной 1917 г. Видно это особенно ясно изъ записокъ о. Генриха Полянскаго, который, вмѣстѣ со многими другими русскими узниками, оставался въ Талергофѣ по 7-ое мая 1917 г.

Чѣмъ руководились и что замышляли сдѣлать съ талергофцами высшія австр. рѣшающія сферы, оставалось для отрѣзанныхъ отъ внѣшняго міра нашихъ братьевъ и сестеръ страдальцевъ непроницаемой и мучительной тайной до конца ихъ заключенія.

Нынѣ, однако, въ нашемъ распоряженіи находится подлинникъ одного такого тогдашняго оффиціальнаго австрійскаго документа.

Въ переводѣ:

Имп. и кор. военно-охранное вѣдомство.

Довѣрительно. № 8896.

Въ Имп. кор. Намѣстничество въ Грацѣ.

Вѣна, 9-го ноября 1914 г.

Изъ разныхъ жалобъ и протестовъ, въ частности же изъ заявленій президіума рутенскаго клуба, явствуетъ, что между лицами, арестованными изъ-за военныхъ дѣйствій въ Галичинѣ и Буковинѣ и эвакуированными для интернированія въ тылъ («руссофилами») – въ виду того, что по спѣшности мѣропріятій надлежащаго разслѣдованія производить было некогда – находятся и такія личности, кои попались только по недоразумѣнію или же ложнымъ доносамъ.

Съ цѣлью выдѣленія таковыхъ изъ мѣстъ заключенія необходимо начать соотвѣтствующія дѣйствія немедленно.

Въ настоящее время находятся – посколько здѣсь извѣстно – интернированные «руссофилы»:

въ Талергофѣ возлѣ Граца ок. 5.700 чел.

«Терезинѣ, въ Чехіи…… 890»

«Швацѣ, въ Тиролѣ……. 40»

«Куфштеинѣ, въ…… 50»

«Нижней и Верхней Австріи……..20».

Кромѣ этихъ, кажется, находятся еще въ заключеніи также при отдѣльныхъ военно-ополченскихъ судахъ – въ частности венгерскихъ – такіе мнимые «руссофилы», противъ которыхъ судебное слѣдствіе уже пріостановлено или же за неимѣніемъ никакихъ положительныхъ данныхъ вообще не ведется и которые содержатся до сихъ поръ дальше въ заключеніи только по сомнительнымъ соображеніямъ относительно ихъ политическаго образа мыслей и, слѣдовательно, такъ же точно принадлежатъ къ той же категоріи политическихъ узниковъ.

Такъ какъ наибольшее число предполагаемыхъ руссофиловъ находится въ Талергофѣ и имѣется въ виду также перевезеніе туда же и «руссофиловъ», интернированыхъ въ другихъ мѣстахъ, то назначается особая слѣдственная комиссія, заданіемъ которой будетъ установить скорѣйшимъ и надежнѣйшимъ образомъ, кого изъ лицъ, вывезенныхъ изъ Галичины и Буковины въ другія мѣста для интернированія по подозрѣнію въ руссофильскомъ образѣ мыслей, слѣдовало бы освободить изъ политическаго ареста.

О самомъ освобожденіи рѣшало бы имп. кор. намѣстничество въ Грацѣ, къ которому комиссія должна бы направлять свои предложенія и къ которому должна бы также адресоваться вся переписка по этому дѣлу.