Читаем Галоши против мокроступов. О русских и нерусских словах в нашей речи полностью

Если вы не поладили с соседом (например, потому, что его собака все время лает), это ссора. А историк или политолог опишет отношения двух государств как «конфликт[232] интересов» или даже «вооруженный конфликт». Разумеется, конфликтом можно назвать и недружественные отношения между соседями, сотрудниками или внутри семьи, но это будет означать, что разногласия их глубже и серьезней, чем при простой ссоре, что помириться будет не так просто, и, возможно, для разрешения противоречий придется обращаться к юристу[233] или конфликтологу. Кстати, слова «юрист», «адвокат»[234], «прокурор»[235], «апелляция»

[236] и многие другие юридические и медицинские термины также подарила нам латынь.

* * *

Многие латинские термины сначала «обосновались» в европейских языках, а уже из них попали в русский. Так, недавно упомянутое слово «прокурор» пришло к нам из французского языка, «юрист» — из немецкого.

В XVIII и XIX веке Германия и Франция, а затем и Англия становятся ведущими научными державами, а немецкий, французский и английский — языками науки.

О немецких и французских заимствованиях мы уже много говорили, поэтому я просто приведу несколько примеров именно научных терминов, а вы попробуйте представить себе, можно ли без них обойтись.

* * *

Французские термины:

автомобиль — французское слово automobile составлено из греческого autos — «сам» и латинского mobilis

— «двигающийся»; заимствовано в конце XVIII века;

агрегат — от agréger — «соединять, сцеплять», заимствовано в середине XIX века;

аппарат — appareil — «устройство, прибор» — техническое устройство или штат сотрудников (государственный аппарат);

аэроплан — aéroplane от сложения греч. aēr — «воздух» и франц. глагола planer — «парить, летать».

* * *

Немецкие термины:

шина — Schiene — «лубок» (мед)., позже — «автомобильная шина», «железнодорожный рельс»;

шпатель — Spatel — «лопатка», сначала строительная, для нанесения раствора, позже — в химии и медицине;

шприц — Spritze

— «шприц, спринцовка»;

висмут — Wismut от weisse Masse — «белая масса»;

вольфрам — Wolfram от Wolf Rahm — «волчья пасть», название связано с тем, что вольфрам, сопровождая оловянные руды, мешал выплавке олова, переводя его в пену шлаков («пожирал олово как волк овцу»);

цинк — Zinke — «зубец» (кристаллиты металлического цинка похожи на иглы);

никель — от имени горного духа (ср. нем. Nickel — «озорник»), который «подбрасывал» искателям меди минерал красного цвета, похожий на медную руду, но ею не являющийся (ныне известный как никелин).

А еще немецкий язык подарил нам некоторые названия пород собак, которые тоже можно назвать терминами науки кинологии[237]:

дратхаар — Drahthaar — «жесткошерстный»;

курцхаар — Kurzhaar

— «короткошерстный»;

ризеншнауцер — Riesenschnauzer — «огромная морда»;

миттельшнауцер — Mittelschnauzer — «средняя морда»;

цвергшнауцер — Zwergschnauzer — «карликовая морда»;

такса — Dachshund — «барсучья собака» (Dachs — «барсук»);

шпиц — Spitz — «острый», из-за острых ушей и заостренной морды;

мопс — Mops — возможно это название, в свою очередь, было заимствовано немцами из английского языка, где mор — «гримаса, гримасничать».

* * *

На рубеже XX и XXI веков языком международного общения в науке стал английский, и значительная часть современных английских слов, «внедряющихся» в русский язык, связана с новыми технологиями. Всего несколько примеров:

Перейти на страницу:

Похожие книги

Нарратология
Нарратология

Книга призвана ознакомить русских читателей с выдающимися теоретическими позициями современной нарратологии (теории повествования) и предложить решение некоторых спорных вопросов. Исторические обзоры ключевых понятий служат в первую очередь описанию соответствующих явлений в структуре нарративов. Исходя из признаков художественных повествовательных произведений (нарративность, фикциональность, эстетичность) автор сосредоточивается на основных вопросах «перспективологии» (коммуникативная структура нарратива, повествовательные инстанции, точка зрения, соотношение текста нарратора и текста персонажа) и сюжетологии (нарративные трансформации, роль вневременных связей в нарративном тексте). Во втором издании более подробно разработаны аспекты нарративности, события и событийности. Настоящая книга представляет собой систематическое введение в основные проблемы нарратологии.

Вольф Шмид

Языкознание, иностранные языки / Языкознание / Образование и наука
Откуда приходят герои любимых книг. Литературное зазеркалье. Живые судьбы в книжном отражении
Откуда приходят герои любимых книг. Литературное зазеркалье. Живые судьбы в книжном отражении

А вы когда-нибудь задумывались над тем, где родилась Золушка? Знаете ли вы, что Белоснежка пала жертвой придворных интриг? Что были времена, когда реальный Бэтмен патрулировал улицы Нью-Йорка, настоящий Робинзон Крузо дни напролет ждал корабля на необитаемом острове, который, кстати, впоследствии назвали его именем, а прототип Алеши из «Черной курицы» Погорельского вырос и послужил прототипом Алексея Вронского в «Анне Карениной»? Согласитесь, интересно изучать произведения известных авторов под столь непривычным углом. Из этой книги вы узнаете, что печальная история Муму писана с натуры, что Туве Янссон чуть было не вышла замуж за прототипа своего Снусмумрика, а Джоан Роулинг развелась с прототипом Златопуста Локонса. Многие литературные герои — отражение настоящих людей. Читайте, и вы узнаете, что жил некогда реальный злодей Синяя Борода, что Штирлиц не плод фантазии Юлиана Семенова, а маленькая Алиса родилась вовсе не в Стране чудес… Будем рады, если чтение этой книги принесет вам столько же открытий, сколько принесло нам во время работы над текстом.

Юлия Игоревна Андреева

Языкознание, иностранные языки
Очерки по истории английской поэзии. Романтики и викторианцы. Том 2
Очерки по истории английской поэзии. Романтики и викторианцы. Том 2

Второй том «Очерков по истории английской поэзии» посвящен, главным образом, английским поэтам романтической и викторианской эпох, то есть XIX века. Знаменитые имена соседствуют со сравнительно малоизвестными. Так рядом со статьями о Вордсворте и Китсе помещена обширная статья о Джоне Клэре, одаренном поэте-крестьянине, закончившем свою трагическую жизнь в приюте для умалишенных. Рядом со статьями о Теннисоне, Браунинге и Хопкинсе – очерк о Клубе рифмачей, декадентском кружке лондонских поэтов 1890-х годов, объединявшем У.Б. Йейтса, Артура Симонса, Эрнста Даусона, Лайонела Джонсона и др. Отдельная часть книги рассказывает о классиках нонсенса – Эдварде Лире, Льюисе Кэрролле и Герберте Честертоне. Другие очерки рассказывают о поэзии прерафаэлитов, об Э. Хаусмане и Р. Киплинге, а также о поэтах XX века: Роберте Грейвзе, певце Белой Богини, и Уинстене Хью Одене. Сквозной темой книги можно считать романтическую линию английской поэзии – от Уильяма Блейка до «последнего романтика» Йейтса и дальше. Как и в первом томе, очерки иллюстрируются переводами стихов, выполненными автором.

Григорий Михайлович Кружков

Языкознание, иностранные языки