Garaf

   - Да? - Ангмар помедлил.

   Отчётливой была сцена из фильма, виденного Пашкой - не из книги.

   Эовин. Мерри. Пеленнорские поля. Удар в ногу, удар в лицо... КОЛЬЦО.

   - Какое кольцо? - резко спросил Ангмар. Гарав обмер. Он только теперь понял, что может случиться прямо сейчас. И перестал быть. Перестал мыслить и дышать.

   Его спасло именно это. Это - и появившийся в конце галереи Руэта. Лицо вождя холмовиков было гневным, шаг уверенным, он дрежал руку на рукояти меча... но Гарав почи усмехнулся.

   Руэта боялся.

   Не доходя до Ангмара нескольких шагов, он отсалютовал и хмуро сказал:

   - Нам надо поговорить, король.

   - Несомненно... - Ангмар посмотрел на Гарава. - Ты можешь идти. Тарик наверняка нуждается в тебе... а я уже показал всё, что хотел... на сегодня.

   Гарав поклонился. И пошёл прочь, стараясь не спешить.

   - Он всё поймёт. Не сегодня, так завтра, - горячечно шептал мальчишка. И отчётливо увидел: а ведь для всего Средиземья лучше, чтобы он, Гарав, просто перестал жить. Сейчас же. Сию секунду.

   На лестнице он чуть не упал и долго стоял, подставив лицо дождю - покрытый липким потом страха. Думал.

   Сейчас пойти, повалиться в ноги и рассказать Ему. Всё рассказать, оборвать эту муку. Рассказать про будущее, про Кольцо, про всю эту нелепую фантастику, которая вдруг стала реальностью.

   Мысль о признании обдала ужасом. Но... это был сладкий ужас. Какой-то мазохистский. И... не только ужас. На миг Гарав отчётливо представил себе, куда

может вознести его самого такой рассказ.

   Это не fyellk, это не theyd, не годы и годы опасной и тяжёлой службы. Такое бывает в жизни одного человека из миллиона. Такой скачок - это... это.. это...

   Он всё равно уже предатель, и в Кардолане его ждёт меч. А тут - полчаса рассказа, и будущее... Почему-то Гарав был уверен в том, что благодарность Ангмара - может быть, расчетливая и холодная - всё-таки будет не фальшивой и веской.

   Весьма.

   Мальчишка закрыл лицо рукой.

   Как же страшно.

   В долине - строй домов многоэтажных, Коробок из камней и кирпича. А за Рекою - черный дым все так же

   И пламени отсветы по ночам.

   Зловонием курятся шлака горы, Тускнеет солнце в дыме, восходя. Ползут с востока тучи и на город Роняют капли черного дождя.

   А люди, ничего не замечая, И думать не желая про Врага, Лишь о своем заботясь и печалясь, Спокойно обживают берега.

   Отстроены мосты, а переправы Давным-давно забыли блеск мечей. И в Реку, исходя холодным паром, Вливается отравленный ручей.

   А на горе - разрушенная крепость, Остатки стен скрываются в траве, Заросшие бойницы смотрят слепо, И копоть красит камни в серый цвет.

   Железные ворота с петель сбиты, И часовые вход не стерегут. Зачем? Ведь крепость всеми позабыта И не нужна ни другу, ни Врагу.

   В камнях гнездятся полевые мыши, На стенах в полдень греются ужи... Кто скажет, кто ответит, как так вышло, Что пала Цитадель, а Мордор жив?! (1.)

  

   ____________________________________________________________________________________________________________________

   1. Стихи Эйлиан.

  

   Но предел есть даже у самого страшного страха. Тот предел, за которым уже не страшно.

   Как часто те, кто правит кнутом страха, не понимают этого. Даже если они мудры - на горе людям...

   ...Те, кто считает, что самая страшная на свете боль - физическая, что моральные муки ничто по сравнению с муками тела - а такая точка зрения в последнее время очнеь была распространена в мире Пашки - обманывают и успокаивают себя и других. Так проще жить и оправдывать предательство - надо лишь убаюкать свою совесть словами о том, что "жизнь одна", что "иначе было нелья"...

   Но у Гарава - даже надломленного, испуганного, сжавшегося - совесть всё-таки была. И она говорила ему беспощадно: жизнь одна? ну так живи - доволен?! иначе было нелья? можно, не ври себе!

   Мальчишка вдруг отчётливо понял, что всё равно рано или поздно умрёт здесь. Тогда зачем трястись и цепляться за это... существование?