Гармония клинка и струн

— Я оставил для Энлэя заживляющие мази из ячменя и мяты. Если он очнется, когда я буду спать, и начнет жаловаться на боль, дайте ему отвар из корня граната вутонг, — мужчина указал на оранжевую тыкву-горлянку, стоящую на столике рядом с кроватью Джингшена. — Этот фрукт очень редок, но зато боль как рукой снимает. И вы, пожалуйста, не уходите никуда, отдыхайте. Как себя чувствуете, кстати?

— Неплохо, если не считать слабости.

— Тогда пейте отвар из плодов куанвей, он восполнит недостаток ци.

Лан Хуа, откинув ещё более взлохмаченные, чем обычно, кудри, направился к выходу, но перед тем, как открыть дверь, остановился.

— Ваш отец сейчас приходит в себя после шестидесяти девяти лет сна. Для него они прошли, как одно мгновение, но всё же его душа давно покинуло тело, и сейчас ему понадобится восстановление. Госпожа Юйлань, я уверен, всерьез занимается его состоянием. Хо Ян хоть и бессмертный, но человек. Он ведь не Шелкопряд, не сможет сразу встать на ноги, — помолчав, мужчина обернулся. — Давайте договоримся, что вы с Энлэем останетесь в Джучжи? А я отправлюсь в Пагоду Тысячи Созвездий. Если с Хо Яном всё будет хорошо, я скажу ему, чтобы он нашёл вас здесь. Если что-то пойдет не так, я напишу вам письмо.

— Хорошо, — слабо кивнул Джингшен. — Надеюсь, оплата комнаты не стоит больших денег?

Лан Хуа отвел глаза.

— Ну… Цены здесь дешевле, чем в столице, но потратиться придется.

— Ничего, — вздохнул Джи. — У меня остались деньги.

— Я оставлю вам часть своих. Госпожа Юйлань у вас в долгу, так что вы всегда можете обратиться к нам.

С этими словами доктор, продолжая улыбаться, вышел в коридор и закрыл за собой дверь.

Джингшен откинулся на подушки и рассеяно оглядел себя. На нём, в отличие от Энлэя, не было ни одной повязки, однако всё тело словно налилось свинцом и плохо его слушалось. Нагрудник и другие части доспеха были сложены рядом на полу, в остальном же ничего не изменилось — тело покрывали те же чёрные одежды.

Ещё раз вздохнув, юноша сполз на край кровати и, пытаясь справиться с нахлынувшим головокружением, сделал пару шагов к столу. Из окна в комнату врывался прохладный весенний ветер, который развевал занавеси и растрепанные рыжие волосы Джингшена.

Выпив бутылку с водянисто-сладким отваром куанвей, он наткнулся взглядом на Священную Жемчужину, лежащую на столе рядом с мечами. Голубой камень переливался густыми янтарными всполохами. С этим артефактом Император Топаз был неуязвим, сила жемчужины подчиняла его воле все горы и реки Шанлу. Юноша до сих пор не осознавал, насколько ценным оружием он владеет, но сейчас он подумал о том, что со Священной Жемчужиной он сможет одолеть не один десяток таких же демонов, порождений проклятых земель Вейжи, как Шелкопряд. Те духи драконов, вызванные жемчужиной, выглядели очень могущественными.

Ноги чуть дрожали, но это не помешало Джингшену подойти к следующему окну и выглянуть наружу. Между изогнутыми тёмными крышами домов, черепица которых переливалась оттенками синего, мерцали лазурные глыбы минералов. Неотшлифованные куски юйши служили хорошим украшением для города и оформления зданий.

Задумчиво проследив за облаками, плывущими в небе, Джингшен повернул голову в сторону кровати, на которой лежал Энлэй. Грудь юноши мерно вздымалась под плотным слоем бинтов, а в чёрных волосах, разметавшихся на простынях, застряло несколько хвоинок. Джи медленно подошёл к нему и опустился на пол.

— Мне жаль, что так вышло… — пробормотал он. — Если бы Топаз выбрал тебя, а не меня, мне было бы намного спокойнее. Шелкопряд не смог бы пробиться сквозь твой щит, а за себя мне не страшно — я ведь старик, — юноша хмыкнул, словно насмехаясь над собой. — Но Его Величество, внезапно оказавшийся божественным зверем, решил, что именно я достоин стать новым владельцем Священной Жемчужины. Почему? Не могу взять в толк.

Джингшен оперся рукой о кровать и схватился за лоб.

— Я прошу у тебя прощения, Энлэй. Ты очень помог нам, выпустив стрелу. И как ты смог попасть точно в глаз с такого расстояния? Ты что, тренировался в стрельбе из лука в тайне от меня? — он помолчал и, вздохнув, продолжил. — Я пытался отговорить тебя не идти со мной и сейчас не знаю, делал я это зря или нужно было настаивать на своем…

— Я сам сделал свой выбор, — раздался рядом хриплый, но мягкий голос.

Джи встрепенулся и поднял голову. Серые глаза Энлэя, прикрытые уставшими веками, сияли серебром в тусклом утреннем свете.

— Ты очнулся! — обрадовался Джингшен, подавшись вперед.

— Да… Был момент, я подумал, что умру, но… Судя по тому, как сильно у меня болит тело…

— Доктор Лан Хуа сказал, что у тебя трещина в ребре.

Энлэй поморщился.

— Как быстро она исчезнет?

— Через несколько недель поправишься. Очень больно?

— Терпимо, если не двигаться, — слабо улыбнулся Энлэй.

Джингшен встал и, отмахнувшись от снова накатившего головокружения, взял со стола гранатовый отвар.

— Выпей, полегчает, — Энлэй пошевелился, намереваясь приподняться, но Джи остановил его. — Не напрягайся, я сам.