Гармония клинка и струн

Присев, юноша откупорил бутылку и, держа её в одной руке, осторожно приподнял голову друга. Энлэй сделал пару глотков, закрыл глаза и отвернул голову, дав понять, что больше не нужно.

— Ты пострадал больше всех, — Джингшен с виноватым видом привалился к изголовью кровати.

— Кто же знал, что Шелкопряд ринется на меня? В итоге всё закончилось хорошо. Мы ведь победили, да? — спросил Энлэй, со стоном повернув голову на подушке.

— Шелкопряда больше нет, — расплылся в улыбке Джингшен. — Сила Священной Жемчужины уничтожила его. Представляешь, если направить в неё всю энергию, то ее потоки ци оборачиваются двумя драконами!

— О, — удивился Энлэй. — Жаль, я пропустил это.

— Они большие и очень красивые! Их чешуя бесплотна, но переливается совсем как настоящая.

— С учителем всё в порядке? — прервал его музыкант. — И где мы?

— Хэ не пострадал, мы сейчас в Джучжи. Дождемся приезда моего отца и твоего выздоровления, а после сразу вернемся домой, хорошо?

— Твой отец приедет сюда?

— Лан Хуа попросил нас дождаться его здесь. Ты же не против?

— Нет, — вяло качнул головой Энлэй.

Джингшен посмотрел в окно, где среди облаков высоко над землей кружилась птица. Ветер шелестел занавесками, а юноша невольно вспомнил, как они пережидали дождь на постоялом дворе в Син Юне.

— Забавно вышло. Когда ты подошёл ко мне в чайной, я подумал, что ты так восхищен, потому что прибыл из другой страны и никогда не слышал музыки цитры. Мне показалось, что ты совсем неопытный и наивный, поэтому я предложил тебе переночевать у себя. Был уверен, что на следующий день мы попрощаемся.

— Но я уговорил тебя проводить меня до Анли, — обернулся Джи.

— Да, мне не хотелось уезжать, но, когда мы остановились у дяди, я внезапно понял, что слишком много времени пробыл один. При мысли, что я вернусь в свою разваливающуюся хижину, по вечерам буду в одиночестве сидеть на берегу, а днем всеми силами пытаться заработать денег, мне стало ужасно тоскливо. Ты собирался учиться у самого бессмертного, а что же я? Опять играть перед искушенной публикой? — он неловко кашлянул. — К тому же, мне начало казаться, что я привязался к тебе. Мою музыку редко хвалили, но ты каждый раз слушал её с таким радостным выражением лица, что…

Джингшен опустился на колени и, улыбаясь, похлопал друга по запястью.

— Не волнуйся, я всегда буду твоим самым преданным поклонником.

— Спасибо, — засмеялся Энлэй, но тут же замер и зашипел, ощутив боль в ребрах.

— Подожди немного, ты поправишься, и мы поедем на Туманные острова. Я уверен, жителям понравится твоя музыка и пение.

— Пение?

— Ты придумал чудесную песню, когда мы праздновали Новый год в Храме Хэ. Почему бы тебе не сочинить ещё одну?

Энлэй задумался, а потом сказал:

— У меня есть идея. Новую песню я назову «Гармония клинка и струн».

***

К концу недели Лан Хуа и Хэ, убедившись, что юноши поправляются, покинули Джучжи. Лекарь всю неделю выпрашивал у Джингшена подробности битвы, а когда он смог ходить, не испытывая головокружения и слабости, повёл его прогуляться по городу. Идти по прозрачной мостовой, на восемь чжанов поднимающейся над дном скалистого ущелья и стремительной рекой, было непривычно и даже немного страшно, если бы Джи не привык летать на мече. Про себя он думал, что неудивительно, почему кузнецы Куангву ковали такие волшебные мечи — на них было значительно легче передвигаться между парящими в воздухе деревнями и городами.

В Джучжи тут и там звучал звон металла и грохот молотов о наковальни: местные мастера ковки работали на каждой улице с утра до вечера. Возле кузниц толпились императорские стражи, иностранные торговцы и путешественники, а на прилавках можно было найти меч, саблю, копье или алебарду себе по вкусу. Лан Хуа оружие не интересовало, а вот возле магазина с украшениями он задержался. Рассматривая драгоценности вместе с ним и парочкой богато одетых дам, Джингшен наткнулся на круглые серебряные серьги с ярко-синими камнями по центру. Замерев, он вспомнил свое обещание, данное наставнице. Перед отплытием с островов он предложил привезти ей подарок с материка, и она попросила его найти серёжки с лазуритом. Улыбнувшись, он, не раздумывая купил украшения у хозяйки лавки.

Хэ хотел дольше пробыть с учениками, но Лан Хуа торопился доложить обо всём Юйлань, а добираться до Долины Лотоса одному, по безлюдным лесам и крутым горным пикам, ему не хотелось. В итоге доктор смог уговорить недовольного Хэ не задерживаться, и ранним утром они отправились в путь. Напоследок бессмертный похлопал Джингшена и Энлэя по плечам и сказал, что будет рад снова видеть своих учеников в лесу Вечных клёнов и что юношам стоит подумать над перспективой стать настоящими охотниками за нечистью, которой было особенно много на границах с Вейжи. Не отводя серьезного взгляда, он пообещал, что сколько бы лет не прошло, они всегда могут обратится к нему за помощью.

***

Спустя месяц, когда Джингшен, сидя у окна, читал книгу о «Богах и покровителях Шанлу», в надежде узнать новое о Священной Жемчужине или проклятии Вейжи, в дверь комнаты тихо, но неуверенно постучали.