Гармония клинка и струн

— Извини, если напугал. Я в первый раз в жизни так разозлился. На Туманных островах было несколько человек, которые меня недолюбливали, но они не решались выступать передо мной. Всё-таки, я бессмертный и лучший ученик всеми почитаемой Покровительницы Ло Фэй.

— А почему твои глаза поменяли цвет? Ты словно перестал быть собой.

— Так вот, как я выглядел? — Джи смущенно рассмеялся. — Когда мне было пятнадцать лет, морские чудовища испортили вишнёвый сад наставницы. Это её любимое место для отдыха. Когда она увидела поломанные ветки и поваленные деревья, она так разозлилась, что её глаза стали светиться белым! Ло Фэй вытащила ворох талисманов и одним взмахом уничтожила всех монстров, притаившихся на острове. Я тогда стоял рядом с ней. После она сказала, что это проявление «божественного гнева» и что сильные эмоции могут затуманивать разум. Весь остаток дня она провела в медитации. Мне тоже не помешает. Вот выпьем чая и сразу начну!

— Я с тобой. Мне тоже не помешает восстановить душевное равновесие, — слабо улыбнулся Энлэй.

Они наконец вернулись обратно в Храм Хэ. Разница между температурой на улице и в доме ощущалась как никогда сильно: к вечеру в зимнем лесу становилось по-настоящему холодно. Джингшен быстро прошмыгнул на кухню и сел возле очага. Юноша потёр ладони и шею, недоумевая, как он не почувствовал, что замерзает, пока был в городе. Коснувшись своих холодных щёк, он закрыл глаза и направил в руки слабые потоки ци, пытаясь согреть лицо.

Со второго этажа доносились тихие шаги — Хэ уже вернулся с охоты и отсиживался в своей комнате. Энлэй обошёл кухню, заглянул в котел и сообщил:

— Похоже, учитель уже приготовил поесть.

— Что на этот раз? — пробормотал Джингшен, пригревшийся у огня. Тепло приятно распространялось по щекам, подбородку, шее и пробиралось сквозь слои одежды к самому сердцу.

— Тушеное мясо кабана. Заварить тебе чай?

Джи, которому было лень вставать с насиженного места, протянул другу коробку и снова уставился на уютно потрескивающий огонь.

— Знаешь, господин Хэ очень хороший человек, — задумчиво произнёс Энлэй, стуча пиалами. — Он не только согласился взять нас в ученики, но и предоставил жилье и каждые несколько дней приносит нам мясо, добытое на охоте. Он разрешил нам читать единственные в своем роде старинные свитки, потому что знает, как мы стараемся чему-то научиться у него. Я рад, что имею честь называть его своим учителем. Моему дяде когда-то очень повезло.

— Я тоже благодарен ему, — согласился Джингшен. — Господин Хэ позволяет нам жить в его храме как у себя дома. И наставник он хороший. Но его характер я всё равно не понимаю! — вздохнул юноша, хлопнув себя по коленям.

— Учитель просто не привык много общаться с людьми. Удивительно, сколько сил он тратит, почти каждый день показывая нам, как драться и рисовать талисманы. Столько лет жить в уединении, а потом воспитывать двух незнакомых юношей… Господин Хэ холодный и сдержанный человек, но я думаю, он был таким не всегда. Когда учитель смотрит на нас, я вижу в его глазах невыразимую грусть. Он, похоже, скучает по прошлому, когда был молодым солдатом и веселился по вечерам вместе со своими товарищами. Ещё я заметил, что господин Хэ часто не отрывает взгляда от изображений перед алтарём. Боль из его души никуда не ушла, лишь чуть ослабла со временем.

— Ты очень проницательный, — Джи с интересом посмотрел на печальное лицо друга.

Энлэй поставил на стол плошку с мясом и пиалы с ароматным чаем, жестом указывая Джингшену садится за стол.

— А почему ты себе не положил еды? — растерянно спросил Джи, когда Энлэй устроился рядом, с тоскливым видом всматриваясь в свою пиалу.

— Я не голоден.

— Эй, ты чего? — склонил голову Джингшен, откладывая палочки. — Почему ты так обеспокоен? Из-за отца?

Энлэй вздрогнул и, сгорбившись, вздохнул.

— Я совру, если скажу, что эта встреча не выбила меня из колеи. Отец и раньше кричал на меня публично, и даже бил по голове. Его манеры остались прежними, но мне… почему-то обиднее, чем раньше.

— Потому что ты уже почувствовал, что значит, когда люди относятся к тебе с вниманием и любовью. Я считаю, что твоя музыка лучшая в мире, а Хэ хвалит твои талисманы. Ты не глупый и не бездарный, Энлэй, — Джи положил руку на тонкое запястье музыканта. — Не слушай тех людей, которым никогда не достичь твоего уровня. Отец завидует тебе, ведь он сам умеет только рубить бамбук.

Энлэй слегка кивнул, но Джингшен заметил, как внезапно задрожал его подбородок. Растерявшись, он продолжил:

— Ты не забыл, что ответила мне Ло Фэй в своем письме? Она согласна принять тебя на Туманные острова и уже подготовила небольшой дом на северо-восточном краю главного острова, на берегу моря, как ты и хотел. Рядом Восточный рынок, где ты можешь каждый день играть для местных жителей. Мой дом, кстати, тоже на севере, но с другой стороны — недалеко от пристани.

Энлэй, вытирая прозрачные, почти незаметные слёзы, спросил:

— Я смогу ходить к тебе в гости?