Гарри Поттер и Кубок Огня

— Мистер Гарри Поттер очень удачно воспользовался жаброводорослями, — продолжал Шульман. — Он вернулся последним, сильно превысив временной лимит. Однако предводительница русалидов уведомила нас, что мистер Поттер добрался до заложников первым, а задержался потому, что был твёрдо намерен обеспечить безопасное возвращение всех заложников, а не только своего.

Рон с Гермионой одарили Гарри одинаковыми взглядами — то ли злились, то ли соболезновали.

— Большинство судей, — тут Шульман злобно посмотрел на Каркарова, — считают, что он продемонстрировал неколебимую смелость и моральный дух, которые заслуживают высшей оценки. Однако... Гарри Поттер получает сорок пять баллов.

У Гарри ёкнуло сердце — теперь на первое место вышли они с Седриком. Рон с Гермионой, не ожидавшие такого поворота событий, уставились на Гарри, потом засмеялись и яростно зааплодировали вместе с остальными.

— Вот так-то, Гарри! — завопил Рон, перекрикивая шум. — Как выясняется, ты не балда — у тебя просто неколебимый моральный дух!

Флёр тоже очень горячо хлопала, а вот Крум насупился. Он попробовал опять вовлечь Гермиону в беседу, но та была занята — она радовалась за Гарри и не слушала.

— Третье и последнее, испытание состоится на закате двадцать четвёртого июня, — сообщил Шульман. — Участников уведомят о сути задания ровно за месяц. И спасибо всем, что болеете за чемпионов.

Всё закончилось, как в тумане, думал Гарри, когда мадам Помфри погнала чемпионов и заложников в школу, чтобы они переоделись в сухое... всё закончилось, он прорвался... и до двадцать четвёртого июня можно ни о чём не беспокоиться...

«Как только попаду в Хогсмед, — решил он, поднимаясь по ступеням в замок, — куплю Добби по паре носков на каждый день года».

Глава двадцать седьмая. Возвращение Мягколапа

После второго испытания все жаждали услышать в подробностях, что случилось на дне озера, и Рон в кои-то веки тоже купался в лучах славы. Гарри заметил, что с каждым пересказом Ронова версия постепенно меняется. Сначала он, судя по всему, говорил правду — по крайней мере, его история совпадала с историей Гермионы: Думбльдор в кабинете профессора Макгонаголл погрузил заложников в зачарованный сон, заверив предварительно, что они будут в полной безопасности и проснутся, лишь когда вновь окажутся над водой. Однако уже через неделю повествование Рона леденило душу — в похищении участвовало пятьдесят вооружённых до зубов русалов, и Рон, разумеется, сражался до последнего, а связали его, только основательно отметелив.

— Но в рукаве я спрятал волшебную палочку, — уверял он Падму Патил (теперь, когда Рон сделался знаменитостью, она к нему сильно потеплела и при встречах нередко останавливалась поболтать). — И если б я захотел, я бы им показал, этим русалидиотам.

— Что бы ты им показал? Как умеешь храпеть? — ядовито вмешалась Гермиона. Её в последнее время совсем задразнили — дескать, вот кого Виктору Круму так не хватает на земле, — и она постоянно пребывала во взвинченном состоянии.

У Рона покраснели уши, и в дальнейшем он рассказывал только про зачарованный сон.

В марте погода стала суше, но дули пронизывающие ветра, на занятиях во дворе буквально сдиравшие кожу с лица и рук. Почту приносили с опозданием — сов сдувало с курса. Неясыть, с которой Гарри сообщил Сириусу о походе в Хогсмед, вернулась в пятницу к завтраку. Перья у птицы топорщились во все стороны. Не успел Гарри забрать ответ, неясыть в ужасе улетела, явно опасаясь, что её снова отправят с поручением.

Письмо было немногим длиннее предыдущего:

 Приходи к перелазу через изгородь в конце дороги из Хогсмеда (за магазином Дервиша и Гашиша) в два часа в субботу. Принеси еды, сколько сможешь.

— Он что, вернулся в Хогсмед? — изумился Рон.

— Похоже на то, — ответила Гермиона.

— Быть такого не может, — тревожно сказал Гарри. — Если его поймают...

— До сих пор ведь не поймали, — откликнулся Рон. — К тому же дементоров там больше нет.

Гарри задумчиво свернул письмо. Если уж быть до конца честным, ему очень хотелось, чтобы Сириус вернулся. Поэтому на последний урок — сдвоенное зельеделие — он спускался значительно веселее, чем обычно по пути в подземелье.

У дверей толклись Малфой, Краббе, Гойл, Панси Паркинсон и е` подружки. Все они, довольно ухмыляясь, что-то рассматривали. Когда подошли Гарри, Рон и Гермиона, мопсоподобная Панси выглянула из-за широкой спины Гойла.

— Вот они, вот они! — захихикала она, и кучка слизеринцев расступилась. Гарри увидел в руках у Панси журнал «Ведьмополитен». На обложке двигалось изображение кудрявой, зубасто улыбающейся ведьмочки — она указывала волшебной палочкой на большой бисквитный торт.

— Вот, Грейнджер, лови! Тебе понравится! — громко объявила Панси и швырнула журнал Гермионе. Та поймала, ничего не понимая. Тут дверь подземелья отворилась, и Злей поманил учеников внутрь.