Гарри Поттер и Кубок Огня

Гермиона, Гарри и Рон, как всегда, направились к задней парте. Едва Злей повернулся спиной к классу, чтобы записать на доске состав сегодняшнего зелья, Гермиона принялась судорожно листать под партой журнал. Наконец в середине она нашла, что искала. Гарри с Роном наклонились поближе. Цветная фотография Гарри иллюстрировала короткую заметку, озаглавленную «Тайная сердечная рана Гарри Поттера»:

Этот мальчик, возможно, совершенно не похож на других — но всё же и он подвержен естественным переживаниям юности, — сообщает Рита Вритер. — Лишённый любви и ласки после трагической потери родителей, четырнадцатилетний Гарри Поттер думал, что нашёл утешение в своей девушке, муглорождённой Гермионе Грейнджер. Бедняжка не знал, что вскоре ему предстоит новый удар — как будто в его жизни мало было тяжких потерь.

Мисс Грейнджер, невзрачная, но амбициозная особа, судя по всему, обладает неодолимой тягой к знаменитостям — тягой, которую не под силу удовлетворить одному Гарри Поттеру. С прибытия в «Хогварц» Ловчего болгарской квидишной команды Виктора Крума, героя последнего мирового чемпионата, мисс Грейнджер играла чувствами обоих юношей. Крум, не скрывающий того что потерял голову от чар лицемерки Грейнджер, уже пригласил её приехать к нему в Болгарию на летние каникулы, уверяя, что «не испытывал ничего подобного ни к одной девушке».

Возможно, однако, что интерес юношей вызван вовсе не природными (весьма сомнительными) достоинствами мисс Грейнджер.

«Она уродка, — уверяет Панси Паркинсон, симпатичная и жизнерадостная девчушка-четвероклассница, — но она довольно-таки умная и вполне способна приготовить любовное зелье. Я думаю, именно так она их и завлекает».

Разумеется, в «Хогварце» приготовление любовного зелья запрещено, и, без сомнения, Альбусу Думбльдору в связи с этой гипотезой надлежит провести разбирательство. А тем временем людям, желающим добра Гарри Поттеру, остаётся лишь надеяться, что в следующий раз он подарит своё сердце более достойной кандидатке.

— Говорил я тебе! — шёпотом вскричал Рон. Гермиона растерянно смотрела в журнал. — Говорил, что не надо злить Риту Вритер! Вот она из тебя и сделала какую-то... ночную бабочку!

Гермиона перестала потрясённо таращиться на статью и громко фыркнула.

— Ночную бабочку? — повторила она, уставившись на Рона и давясь от хохота.

— Мама их так называет, — пробормотал он, и его уши снова покраснели.

— Если это всё, что может Рита, она определённо теряет хватку. — Гермиона, смеясь, бросила «Ведьмополитен» на пустой соседний стул. — Какая феноменальная чушь.

Глянув на слизеринцев, которые пристально следили за ней и за Гарри в надежде, что те расстроятся, Гермиона саркастически улыбнулась и помахала, после чего вместе с Гарри и Роном принялась доставать ингредиенты для умострильного зелья.

— Но кое-что тут странно, — пробормотала она минут через десять, и её пестик завис над чашкой со скарабеями. — Откуда Рита узнала?..

— Что узнала? — тут же спросил Рон. — Ты случайно не готовила любовного зелья?

— Не говори глупостей, — отрезала Гермиона, вновь принимаясь растирать скарабеев. — Нет, просто... как она узнала, что Виктор приглашал меня к себе на каникулы?

Сказав это, Гермиона густо покраснела. Она тщательно избегала смотреть Рону в глаза.

— Что? — Рон с грохотом уронил пестик.