Гарри Поттер и Кубок Огня

— Видишь дом на холме, Поттер? Там жил мой отец. Мама, ведьма, жила рядом, в деревне, и её угораздило влюбиться в этого идиота. Но он бросил её, стоило ей признаться, кто она такая... папаша не одобрял колдовства... Он бросил её и вернулся к своим родителям-муглам ещё до моего рождения... а мама умерла родами, и меня воспитывали в мугловом приюте... но я поклялся разыскать его... я отомстил ему, этому кретину, давшему мне своё имя... Том Реддль...

Он всё расхаживал, взгляд метался меж могил.

— Ну надо же! Семейные воспоминания... — пробормотал он. — Да я становлюсь сентиментален... А теперь смотри, Гарри! Вот возвращается моя настоящая семья...

Неожиданно воздух наполнился шуршанием плащей. Из-за тиса, из-за могил, со всех сторон появлялись аппарирующие колдуны. Все они были в капюшонах и масках. Один за другим они подходили... медленно, опасливо, будто не веря собственным глазам. Вольдеморт замер и молча ждал. Затем один упал на колени, подполз к Вольдеморту и поцеловал край его чёрной мантии.

— Господин... господин... — залепетал он.

Остальные сделали то же самое: каждый подползал на коленях и целовал подол, после чего отползал задом и поднимался — они встали кольцом вокруг Гарри, Вольдеморта, могилы Тома Реддля и рыдающей груды тряпья по имени Червехвост. И всё же в этом кольце имелись пустоты, будто собравшиеся ожидали ещё кого-то. Но Вольдеморт, похоже, больше никого не ждал. Багровым взором он обвёл скрытые капюшонами лица, и, хотя было безветренно, по шеренге пробежал трепет, некое общее содрогание.

— Приветствую вас, Упивающиеся Смертью, — тихо промолвил Вольдеморт. — Тринадцать лет... тринадцать лет миновало с нашей последней встречи. А вы откликнулись на мой зов, будто не прошло и дня... Стало быть, Смертный Знак ещё объединяет нас! Так ведь?

Лицо его снова зловеще исказилось. Раздув ноздри, он с силой втянул воздух.

— Я чую вину, — прошипел он. — От вас разит угрызениями.

И снова по шеренге от одного к другому пробежала дрожь, будто каждый желал бы, да не смел отшатнуться от Вольдеморта.

— Я вижу вас пред собою целыми и невредимыми, вы не растеряли колдовской силы — как быстро вы явились на зов! — и я задаюсь вопросом... как же случилось, что эти колдуны так и не пришли на помощь своему господину, которому клялись в вечной преданности?

Никто не издал ни звука, не пошевелился — лишь Червехвост, распростёршись на земле, рыдал над кровоточащей рукой.

— И я сам себе отвечаю, — шёпотом продолжал Вольдеморт, — должно быть, они поверили, что со мной покончено, поверили, что я исчез навсегда. Они растворились средь моих врагов, они поклялись им, что невиновны, ничего не знали, были околдованы... И тогда я спрашиваю себя: как могли они поверить, что я не восстану вновь? Они, кто знал, как надёжно я обезопасил себя от смерти? Они, кто видел доказательства моего безграничного величия в те времена, когда я был могущественнее всех колдунов на земле?.. И снова отвечаю я сам себе: вероятно, им мнилось, что существует более могучая сила, та, что способна победить самого Лорда Вольдеморта?.. И ныне они служат другому господину... Кому же? Убогому герою простонародья, предводителю муглов и мугродья... Альбусу Думбльдору?

При упоминании Думбльдора стоящие в строю зашевелились, невнятно забормотали, затрясли головами.

Вольдеморт будто и не заметил.

— Какое разочарование... Должен признать, я сильно разочарован...

Один Упивающийся Смертью, разорвав круг, неожиданно бросился вперёд. Дрожа всем телом, он упал к ногам Вольдеморта.

— Господин! — истерично закричал он. — Господин, простите меня! Простите нас всех!

Вольдеморт расхохотался. И воздел над головой палочку:

— Круцио!

Упивающийся Смертью душераздирающе завыл, корчась от боли. Такие крики непременно должны услышать в окрестных домах, подумал Гарри... пусть придёт полиция, в отчаянии молил он про себя... кто-нибудь... сделайте хоть что-нибудь...

Вольдеморт опустил палочку. Тот, кого он пытал, замер на земле, хрипло дыша.

— Встань, Эйвери, — негромко проговорил Вольдеморт. — Встань. Ты просишь о прощении? Я никого не прощаю. Я ничего не забываю. Тринадцать долгих лет... Вы отплатите за каждый из них, прежде чем получите прощение. Вот Червехвост уже заплатил часть своих долгов — верно, Червехвост?

Он обратил равнодушный взгляд на рыдающего Червехвоста.

— Ты вернулся не потому, что так мне предан, а потому, что боялся своих старых друзей. Ты заслужил эту боль, Червехвост. Ты ведь это понимаешь, не так ли?

— Да, господин, — простонал Червехвост, — прошу вас, господин... пожалуйста...

— Однако ты помог мне вернуться в моё тело, — холодно сказал Вольдеморт, наблюдая за корчащимся в муках слугой. — Ты жалкий, трусливый негодяй, но всё же ты мне помог... А Лорд Вольдеморт умеет вознаграждать за помощь...