Гарри Поттер и Орден Феникса

Они поднялись в воздух. Когда Анжелина свистнула, Гарри выпустил Проныру, а Фрэд с Джорджем — Нападалу. С этого момента Гарри мог только догадываться, чем занимались остальные. Его задачей было поймать маленький трепещущий золотой мячик, приносящий команде Ищейке сразу сто пятьдесят очков, и требующий невероятной скорости и навыка. Он разогнался, крутясь и уворачиваясь от Охотников, теплый осенний ветер хлестал в лицо, а отдаленные крики Слизеринцев казались лишь бессмысленным ревом… но вскоре, свист, заставил его остановиться.

— Стоп…стоп…СТОП! — заорала Анжелина. — Рон…ты не защищаешь середину!

Гарри оглянулся на Рона, который парил над левым обручем, оставив два других без присмотра.

— О… прости…

— Ты должен летать по кругу, не выпуская из вида Охотников! — воскликнула Анжелина. — Или держись в центре и двигайся только, чтобы защитить обруч, или кружись возле обручей, а не улетай непонятно куда, из-за этого ты и так пропустил три мяча!

— Прости… — повторил Рон, его красное лицо сияло как маяк посреди ярко-синего неба.

— И Кэйти, сделай уже что-нибудь со своим кровотечением.

— Стало только хуже! — хрипло ответила Кэйти, пытаясь остановить кровь рукавом.

Гарри уставился на Фрэда, взволнованно шарящего по карманам. Он достал что-то пурпурное, внимательно рассмотрел и оглянулся на пораженную ужасом Кэйти.

— Ладно, давайте попробуем снова, — сказала Анжелина, твердо усевшись на метле и не обращая внимания на Слизеринцев, скандирующих: Гриффиндор — неудачник, Гриффиндор — неудачник.

На этот раз они летали не больше трех минут, прежде чем вновь раздался свист Анжелины. Гарри только что высмотрел Проныру, кружащегося вокруг кольца, и был ужасно разочарован.

— Ну что теперь? — нетерпеливо поинтересовался он у Алисии.

— Кэйти, — коротко ответила она.

Гарри повернулся и увидел Анжелину, Фрэда и Джорджа на всех парах несущихся к Кэйти. Гарри и Алисия тоже бросились к ней. Анжелина остановила тренировку как раз вовремя, Кэйти побелела, как мел, и истекала кровью.

— Ей нужно в больничное крыло, — сказала Анжелина.

— Мы ее отведем, — предложил Фрэд. — Она…эээ… должно быть по ошибке проглотила Кровавое Драже…

— Ну, нет смысла продолжать без Отбивал и Охотника, — хмуро произнесла Анжелина, когда Фрэд с Джорджем, поддерживая с двух сторон Анжелину, улетели к замку. — Ладно, пошли переодеваться.

Пока они медленно плелись к раздевалкам, Слизеринцы не переставали скандировать.

— Как потренировались? — холодно осведомилась Гермиона, когда полчаса спустя Гарри с Роном вернулись в Гриффиндорскую комнату отдыха.

— Это было… — начал Гарри.

— Ужасно паршиво, — ответил Рон бесцветным голосом, опускаясь в кресло возле Гермионы.

Она, немного оттаяв, взглянула на него.

— Ведь для тебя это было впервые, — утешала она. — Требуется время…

— Кто сказал, что это я сделал все паршиво? — огрызнулся Рон.

— Никто, — ошеломленно прошептала Гермиона. — Я подумала…

— Ты подумала, что я ни на что негоден?

— Нет, конечно же нет! Слушай, ты сказал — это было паршиво, так что я просто….

— Лучше займусь домашней работой, — сердито буркнул Рон и потопал к лестнице в спальню для мальчиков.

Гермиона обернулась к Гарри.

— Это он все испортил?

— Нет, — дипломатично ответил Гарри.

Гермиона подняла брови.

— Полагаю, он мог бы играть лучше, — проворчал Гарри. — Но, как ты заметила, это была только первая тренировка…

Этой ночью Рон и Гарри не слишком продвинулись в выполнении домашней работы. Рон был поглощен своей Квидитчной неудачей, а в голове у Гарри постоянно крутилось Гриффиндор — неудачник.

Все воскресенье они провели в гостиной, с головой зарывшись в книги, в то время, как комната вокруг них, то заполнялась толпами, то пустела. Погода стояла хорошая и ясная, большинство их приятелей, высыпало на улицу, наслаждаясь вероятно последним в этом году солнечным деньком. К вечеру Гарри казалось, что кто-то лупит по его черепу изнутри.

— Знаешь, возможно, на этой неделе, нам стоит уделять больше времени домашним заданиям, — проворчал Гарри, когда они, наконец, добили длинное эссе о Проклятии Неодушевленности для МакГонаголл, и приступили к не менее длинному и трудному эссе о спутниках Юпитера для профессора Зловестры.

— Ага, — ответил Рон, потирая налитые кровью глаза, и бросил в огонь уже пятый по счету кусок испорченного пергамента. — Слушай… мы ведь можем попросить Гермиону хоть одним глазком взглянуть на то, что она написала?

Гарри взглянул на нее, Гермиона сидела с Косолапсусом на коленях и мило болтала с Джинни. Перед ней мелькали спицы, довязывая пару бесформенных эльфийских носков.

— Неа, — вяло промолвил он. — Ты же знаешь, она нам не позволит.

Так они и работали, пока за окном совсем не стемнело. Постепенно, толпа в комнате отдыха поредела. В пол-одиннадцатого к ним, зевая, подошла Гермиона.

— Почти закончили?

— Нет, — буркнул Рон.

— Ганимед самый большой спутник Юпитера, а не Каллисто, — указала она из-за плеча Рона на строчку в астрономическом эссе. — А вулканы есть только на Ио.

— Спасибо, — рявкнул Рон, вычеркивая погрешности.

— Извини, я всего лишь…