Генерал-адъютант Николай Николаевич Обручев (1830–1904). Портрет на фоне эпохи

Интересна оценка ситуации, данная самим Обручевым в письме к Д. А. Милютину от 16 января 1897 года: «Думается, если Бог даст и февраль пройдет спокойно, и существование Турции продлится еще на несколько лет. Но все же надо быть готовым, если история призовет нас к экзамену. Первые шаги, как будто и не представляют опасности, ибо решено обратиться к употреблению силы не иначе как с совокупного согласия держав, обоснованного лишь крайними обстоятельствами. Но что будет дальше? Тут является серьезная опасность, ибо трудно представить, чтобы взгляды держав не разошлись при окончательном решении восточного вопроса. С нашей стороны установлен лишь твердо тот факт, что мы не хотим ни Константинополя, ни Дарданелл, а удовольствуемся лишь гарантией нашего положения в верхнем Босфоре»¹⁷⁵⁶.

Как видно, именно по политическим, а не по военным соображениям планируемая акция на Босфоре так и не была осуществлена. Уже к концу 1896 года план захвата Босфора был окончательно отменен¹⁷⁵⁷

. Это был крах дела, которому Обручев посвятил больше десяти лет своей жизни. Новая политика, которую вел молодой император, была чужда старому Начальнику Главного штаба, упорно выступавшему против дальневосточных увлечений Николая II.

Завершение службы. Отставка

В конце 1897 года в отставку подал Ванновский. По свидетельству А. А. Поливанова, он назвал трех кандидатов на свой пост – Н. Н. Обручева, И. Л. Лобко и А. Н. Куропаткина, «но относительно первого добавил: „здоровье надорвано и не знает войск“, относительно второго: „драгоценный администратор, но не знает войск“, и относительно третьего: „молод, имеет боевую, строевую и административную опытность и потому долго и много может быть полезен“»¹⁷⁵⁸

. Примерно такую же картину со слов самого П. С. Ванновского рисует в своих воспоминаниях и С. Ю. Витте¹⁷⁵⁹. Первоначально планировалось назначить на пост военного министра Обручева, а А. Н. Куропаткин должен был занять место начальника Главного штаба¹⁷⁶⁰

.

К удивлению Обручева, вечером 21 декабря 1897 года его посетил А. Н. Куропаткин, сообщивший Николаю Николаевичу о своем назначении управляющим Военным министерством. При этом Куропаткин просил Обручева остаться при нем в прежней должности. «Ответом на эту форму отношения свыше со стороны Н[иколая] Н[иколаевича] была немедленная подача прошения об отчислении от должности и немедленный же переезд на частную квартиру. С той поры его обширным опытом по обороне государства никогда не пользовались, как не пользовались и опытом другого отстраненного от дел просвещеннейшего государственного деятеля – графа Д. А. Милютина»¹⁷⁶¹.

Это была классическая отставка эпохи Николая II. 13 июня 1898 года исполнялось 50 лет службы Обручева. Еще 21 октября 1897 года последовало высочайшее разрешение открыть подписку к этому юбилею среди чинов Главного штаба, Николаевской академии Генерального штаба, военно-топографического училища, фельдъегерского корпуса, офицеров, причисленных к Генеральному штабу. Проценты с 6 тыс. руб. должны были пойти в помощь нуждающимся офицерам, а проценты со второй половины собранной суммы должны были распределяться на премии за лучшие работы офицеров – учащихся Академии Генерального штаба. 13 июня 1898 года последовал приказ о переименовании форта «В» Кронштадтской крепости в форт «Генерал-адъютант Обручев»¹⁷⁶²

. Так были отмечены заслуги Николая Николаевича, внесшего, кстати, значительный вклад в процесс создания новых, бетонированных укреплений Кронштадтской крепости¹⁷⁶³.

Было решено повесить в Главном штабе портрет Н. Н. Обручева кисти художника Н. А. Ярошенко¹⁷⁶⁴. Хотя отставка и состоялась в обидной для Обручева форме (император не известил его лично о своем решении), Николай Николаевич все же оказался в состоянии трезво оценить ситуацию. В письме к Д. А. Милютину от 8 января 1898 года он писал: «На 50-м году службы, на 68-м году жизни мне не следовало и думать об ответственном несении более тяжких обязанностей. Молодому Государю нужны и молодые силы; нужны на посту (так у Обручева. – О. А.) В[оенного] м[инистра] человек, который служил бы не 1 и 2 года, а как вы, 20 и более лет. Выбор Куропаткина все же хорош; думаю, что он отлично справится с своей задачей, особенно если не будет расходовать себя на самые мелкие подробности. Мое же личное положение определилось столь благоприятно, что могу лишь радоваться. Я награжден Государем свыше всяких заслуг и получил неоценимую возможность пользоваться жизнью и отдыхом»¹⁷⁶⁵.