Генерал Деникин. За Россию, Единую и Неделимую

Как точно подметил Дмитрий Лехович, «человек осторожный, Алексеев обладал умом государственного деятеля, широким кругозором в политических вопросах и умением облекать свои отношения с инакомыслящими людьми в дипломатические формы. Антон Иванович этим свойством не обладал и честно признавался, что никогда не мог постичь искусства дипломата. Он искренне любил Алексеева, глубоко уважал его, и приближавшаяся кончина старшего генерала тревожила Деникина. Его ждало одиночество, он сознавал свою неподготовленность в сфере гражданского управления, не говоря уже о сложных государственных вопросах, которые при расширении территории, занятой добровольческими войсками, неизбежно должны были возникнуть»[90].

«В годы великой смуты, – писал о нем Деникин, – когда люди меняли с непостижимою легкостью свой нравственный облик, взгляды, ориентации, когда заблудившиеся или не в меру скользкие люди шли окольными, темными путями, он шагал твердой старческой поступью по прямой кремнистой дороге. Его имя было тем знаменем, которое привлекало людей самых разнообразных политических взглядов обаянием разума, честности и патриотизма»[91].

Так и не сумевший стать очередным «спасителем России», Алексеев до самого конца не желал выпускать из рук властных полномочий, вероятно надеясь попросту «пере сидеть» своих конкурентов. Как «пересидел» Брусилова, Керенского, Каледина, Савинкова, Корнилова. Даже будучи глубоко больным и отказавшимся от идеи своего переезда в Уфу для участия в работе Директории из-за боязни быть «задвинутым» политиками, он до последнего дня и в «нерабочем» состоянии оставался верховным руководителем. Хоть на крохотную ступеньку, но выше главнокомандующего Добрармией.

Со смертью Алексеева смысл в театральной должности «Верховного руководителя Добрармии» отпал, и Деникин просто остался главнокомандующим, а Особое совещание было уже при нём.

Чиновники глубоко захолустного «маленького Парижа» – Екатеринодара мало соответствовали определению «выдающихся государственных деятелей» и не могли выполнить задачу возрождения государственной власти России. Кроме того, изначально, по свидетельству многих современников, тыловые службы и штабы Белой армии были битком набиты случайными людьми, стремившимися под любым предлогом избежать фронта. Они стали не просто обузой или балластом для армии, но настолько дискредитировали своими махинациями и закулисными делами Белое движение, что в их грязном болоте утонула и сама Белая идея. Военный Деникин, как и военный Корнилов, лавируя между различными политическими и общественными силами, стремясь никого не обидеть, не умел подбирать себе дельных статских сотрудников.

В октябре Особое совещание наконец обрело более рельефные очертания, сделав ставку на членов уже испытанного на преданность Национального центра и Совета государственного объединения России. Его председателями стали генералы Драгомиров и Лукомский. Управление военных сообщений и восстановления железных дорог возглавил быховец генерал-лейтенант Николай Тихменёв, дипломатически-агитационного – бывший министр иностранных дел империи популярный Сергей Сазонов (до его приезда из Крыма – Анатолий Нератов), внутренних дел – знаменитый прокурор Московской судебной палаты Николай Чебышев (был известен тем, что добился осуждения убийцы большевистского агитатора Николая Баумана черносотенца Михайлина), снабжения – Генерального штаба генерал-лейтенант Александр Санников (бывший начальник снабжения Румынского фронта), морского – вице-адмирал Александр Герасимов и т. д. В комиссии «по национальным делам» и «по областной автономии» работал профессор Московского университета, философ права Павел Новгородцев (негласно, поскольку боялся повредить своей семье, оставшейся в Москве). Отдел юстиции возглавил генерал-лейтенант Александр Макаренко (во время Первой мировой войны курировал деятельность военно-полевых судов), путей сообщения – инженер Эраст Шуберский (приятель генерала Алексеева), финансов – Иосиф Гейман, торговли и промышленности – лётчик Владимир Лебедев.

От Национального центра в работе Особого совещания, кроме Чебышева, в разное время участвовали также известные кадеты Николай Астров (московский городской голова), Михаил Фёдоров (в 1906 году был управляющим Министерством торговли и промышленности в правительстве Сергея Витте, который считал его «очень чистым, знающим человеком, весьма культурным, но не в европейском смысле, либералом и бессребреником», «хорошо знающим дела торговли и промышленности»), Василий Степанов (известный масон, директор правления Южно-Русского горнопромышленного общества, член совета Российского общества пароходства и торговли).