Читаем Герои умирают полностью

Присутствие исчезло из его сознания так же внезапно, как и появилось, и Кейну вспомнились слова Кольберга, которые тот произнес в зеленой комнате, наставляя его перед Трансфером. Они прозвучали в его прояснившемся мозгу так ясно, как если бы он услышал их впервые. «И… э-э-э… насчет Ламорака. Если он еще жив… но его, к примеру, схватили… ни при каких обстоятельствах не пытайся его спасти».

Он не мог смотреть в глаза Таланн, ее фиолетовый взгляд обжигал.

Откашлявшись, он добавил к своему внутреннему монологу всего одну фразу:

Все, похоже, хотят, чтобы я дал умереть Ламораку.

Про себя Кейн подумал: «Кольберг, ну ты и скотина». Однако студийные запреты не давали ему высказать эту мысль вслух. «Но погоди, если я найду способ, хотя бы малейшую возможность показать людям, что ты за сволочь, уж я воспользуюсь ею так, что мало тебе не покажется».

И он спросил:

– Как попасть отсюда в Театр Истины?

7

Глаза Таланн широко раскрываются: прямо фиалки в сумерках.

– Я… я… я не знаю, – заикается она. – А… а с тобой все в порядке?

Я прижимаюсь гудящим лбом к холодной каменной стене и пытаюсь выглядеть уверенно и спокойно. Черт, девчонка чуть концы со страху не отдала, когда я свалился. А уж я-то как напугался.

– Ты была там? В Театре Истины?

Она неуверенно кивает и не смотрит мне в глаза.

– Ламорак там? Я не нашел его в камере. Там было пусто. – Ложь легко срывается с моих уст. – Не знаешь, куда он мог пропасть? Может, ужинает с Ма’элКотом? Если нет, то Театр Истины – единственный вариант.

Она запускает грязные пальцы в свалявшиеся, засаленные волосы:

– Я не… Я не знаю, как туда попасть. Когда меня водили туда, то надевали мешок на голову. Я ничего не видела.

Осталось всего пять минут.

Вот и все, мелькает у меня отчаянная мысль. Твоя взяла, Ма’элКот, и твоя тоже, ты, дряблый серый червь в человеческом облике, чье имя мне запрещено называть.

Вы оба выиграли. Ламорак умрет. Игре конец.

Я не знаю, как это работает, я понятия не имею, слышал ли кто-то, кроме меня, как Ма’элКот орал в моей голове, что Ламорак лежит сейчас в камере ужасов, слишком далеко от меня и под надежной охраной, так что спасти его нельзя. Это, конечно, не средневековая камера пыток, о нет: это современное, чистое, хорошо оснащенное помещение, где хозяйничает липканский экспатриант, чье имя давно уже стало нарицательным для бесстыдной жестокости.

И все же что-то мокрое и липкое ворочается у меня в груди, твердя мне, что бросить Ламорака легко. Слишком легко.

Он же трахает мою жену.

Просто оставить его здесь, и пусть умрет. Шансов все равно нет. И руки у меня чистые.

Тут даже Паллас не придерется.

Я встаю. Меня покачивает. В голове гудит от рева Ма’элКота.

– Как ты? Сможешь бежать? Карабкаться? Нам надо будет забраться по веревке на высоту сто пятьдесят футов. Сможешь?

– Кейн, – с чувством говорит она, – чтобы выйти отсюда, я что угодно смогу.

– Держись за моим правым плечом, в паре шагов, и не отставай. Ты ведь из Монастыря, верно? Монашеский шаг знаешь?

Она кивает. Глаза на ее чумазом лице горят обожанием и обещанием награды доблестному Рыцарю. Теперь уже я отвожу взгляд.

– Тогда пошли.

Я закрываю за нами дверь камеры, ставлю на место засов, и мы пускаемся бегом.

Монастырский шаг – это и разновидность медитации, и способ передвижения по пересеченной местности. Надо наклонить прямой корпус вперед от бедра и бежать, при каждом шаге подтягивая колено к груди и ставя на землю всю ступню сразу. Руки в это время болтаются, расслабленные, а не отталкиваются от воздуха, как при обычном беге, кулаки сложены в комбинацию из трех пальцев. На бегу я держу фонарь почти закрытым, так что узкий луч освещает коридор на три шага вперед, не больше. Я слежу за дыханием – три шага вдох, три шага выдох – и чувствую, как дыхание вселенной вливается в меня, подхватывает и несет вперед. Хороший ходок может двигаться сквозь лес со скоростью марафонца и не устать, ни разу не споткнуться о камень или корень, спрятанный в подлеске, и при этом совсем не шуметь. В монастырской школе каждый наш день начинался с трехмильного броска в лес монастырским шагом; так что трещины и выбоины каменного пола мне не страшны.

Таланн поспевает за мной без труда.

– Куда мы бежим?

– Молчи.

На ходу я считаю прямые отрезки коридора и повороты, шепчу их про себя, как мантру: «Прямо, прямо, направо, прямо, налево, прямо, прямо, направо». С каждым пройденным отрезком список сокращается. Вообще-то, понятие «прямая» под землей условно: здесь все коридоры идут по дуге, причем иногда эта дуга круче, чем кажется. Вот почему я должен сохранять концентрацию: пропущу поворот и мы пропали. А мы и так почти выбились из графика.

Когда моя мантра сокращается до последнего «прямо, направо», я останавливаюсь и протягиваю руку, чтобы перехватить Таланн.

– Вот за этим поворотом, – шепчу я ей, – есть дверь без засова. За ней вентиляционная труба. В трубе – веревка. По ней мы вылезем на крышу здания Суда, но надо торопиться. Если дневные кашевары придут и затопят печи, мы там задохнемся. Поняла?

Перейти на страницу:

Все книги серии Герои умирают

Кейн Черный Нож
Кейн Черный Нож

Перевод третьего романа из серии "Представление Кейна" Мэтью Вудринга Стовера. Первые два романа - "Герои умирают" и "Клинок Тишалла" - на русском языке были изданы уже довольно давно, но думаю, их нетрудно найти.Предлагаемая вашему вниманию история происходит через три года после событий "Клинка Тишалла". По жанру серию можно определить как "технофэнтези" с сильной примесью антиутопии. Наемный убийца Кейн - актер Хэри Майклсон, заброшенный в параллельный магический мир для съемки жестоких приключений на потеху земным зрителям - постепенно начинает считать Поднебесье своим настоящим домом и радикально пресекает бесцеремонное отношение земных властей к "туземцам". Возможность телепортации закрыта, но алчные хозяева Земли не успокоятся, пока не накажут предателя.В романе разбросаны многочисленные намеки на предыдущие похождения Кейна, однако лучше читать его именно как продолжение. Оканчивается вся история романом "Закон Кейна"Краткое содержание первого и второго романов - в приложении

Мэтью Стовер

Технофэнтези

Похожие книги

Текст
Текст

«Текст» – первый реалистический роман Дмитрия Глуховского, автора «Метро», «Будущего» и «Сумерек». Эта книга на стыке триллера, романа-нуар и драмы, история о столкновении поколений, о невозможной любви и бесполезном возмездии. Действие разворачивается в сегодняшней Москве и ее пригородах.Телефон стал для души резервным хранилищем. В нем самые яркие наши воспоминания: мы храним свой смех в фотографиях и минуты счастья – в видео. В почте – наставления от матери и деловая подноготная. В истории браузеров – всё, что нам интересно на самом деле. В чатах – признания в любви и прощания, снимки соблазнов и свидетельства грехов, слезы и обиды. Такое время.Картинки, видео, текст. Телефон – это и есть я. Тот, кто получит мой телефон, для остальных станет мной. Когда заметят, будет уже слишком поздно. Для всех.

Дмитрий Алексеевич Глуховский , Дмитрий Глуховский , Святослав Владимирович Логинов

Детективы / Современная русская и зарубежная проза / Социально-психологическая фантастика / Триллеры