Герцог-дьявол

Их бегство заняло слишком много времени, так как миссис Уэверли заботилась о том, чтобы все ее дорогие наряды были сложены в чемодан. Потом оказалось, что поле слишком сырое и грязное для изящных туфель матери. Оказавшись на дороге, вдали от особняка Ярнелла, она почувствовала себя в достаточной безопасности и начала стенать по поводу трудностей, которые перенесла в доме этого человека.

Габриэль оставил их вдвоем в комнате Аманды, чтобы женщины могли побеседовать наедине.

– Конечно, жаль твоих бесценных нарядов, но по крайней мере теперь тебе не грозит петля, – пресекла ее жалобы Аманда.

Она переоделась, избавившись от брюк и рубашки, но ее собственное платье меркло в сравнении с туалетом матери, так как она не захватила с собой нарядов, подаренных Габриэлем. Ее страшно раздражало, что мать так горестно оплакивает утрату своих вещей.

Миссис Уэверли, сидевшая на кровати, похлопала по покрывалу.

– Сядь со мной рядом. Я хочу рассмотреть тебя. Аманда, дорогая, я сразу же узнала тебя, когда выглянула из окна. Ну, конечно, теперь ты женщина, а не девчонка. Очень красивая женщина. Неудивительно, что такой представительный мужчина согласился помочь тебе.

Женщины внимательно вглядывались друг в друга.

Аманда отметила, что лицо мамы, которое она сохранила в памяти, мало изменилось: немного постарело и осунулось – вероятно, результат пережитого за последние несколько недель, – однако в глазах все так же блистало лукавство, а губы были такими же ярко-алыми, как и прежде. Теперь Аманда понемногу узнавала себя в чертах матери; в детстве она никогда не находила этого сходства.

– Я так горжусь тобой и теми навыками, которые ты продемонстрировала в последние недели. Твой отец тоже гордился бы способностями своей ученицы.

– Проблема в том, мама, что я ничем этим не горжусь. Я пошла против закона только ради тебя. И это все мне далось очень большой ценой: вряд ли ты когда-нибудь узнаешь какой – так что, извини, я не могу сочувствовать твоей невосполнимой утрате в виде нескольких красивых платьев.

– Я понимаю, дорогая. Я пыталась найти другие способы. Замышляла побег собственными силами. Не воспринимай мое ворчание по поводу гардероба как признак неблагодарности. Я, конечно, не знаю всего, что ты перенесла, но могу представить.

Одной рукой она приобняла дочь, а Аманда положила голову на плечо матери так, как делала это много лет назад, и в этом объятии исчезла дистанция, возникшая между ними за долгие годы разлуки.

Мать погладила ее по голове.

– Этот человек. Он один из нас?

– Ты имеешь в виду, вор? Нет. Совсем наоборот.

– Только не говори, что ты наняла для помощи посыльного. Им нельзя доверять.

– Нет, не посыльный, и я его не нанимала. Он мой друг.

Мать наклонила голову и заглянула ей в глаза.

– Возлюбленный?

Аманда почувствовала, что краснеет.

Мать рассмеялась.

– В одном отношении, по крайней мере, ты преуспела, дочь моя. Надеюсь, и в остальном ты тоже не промах. Извини, что я вторглась в твою личную жизнь и что мои просьбы нарушили твои планы. Я, наверное, заслуживаю сурового укора.

И прежде, чем Аманда успела ответить, раздался стук в дверь, а затем на пороге появился Габриэль и произнес:

– Я заказал вам ужин в номер. Его скоро принесут.

– А вы не войдете, сэр? – спросила миссис Уэверли.

Он вопросительно взглянул на Аманду, та кивнула и открыла дверь шире. Он вошел.

Мать Аманды подняла голову и внимательно оглядела обоих.

– Я уверена, у вас есть ко мне вопросы. Было бы странно, если бы их не было. И не только странно, но и глупо. Возможно, нам стоит ответить на них прямо сейчас.

– Это был блистательный план, но, пожалуй, излишне амбициозный, – начала свой рассказ миссис Уэверли, как только прибыл обещанный ужин и они приступили к нему. – Я услышала о мистере Ярнелле совершенно случайно. Просто болтала с одним человеком на празднике в Плимуте, пытаясь решить, каким способом легче всего будет заполучить его золотые карманные часы, и тут мимо прошел означенный господин. Мой собеседник указал на него и назвал эксцентричным идиотом. Ну, конечно, я заинтересовалась.

– Само собой, – пробормотала Аманда.

– Ярнелл, как мне сказали, был убежден, что в его поместье закопано сокровище. Древнее сокровище. Со времен викингов. Кельтское. Или древнеримское. Ну, в общем, какое-то очень-очень древнее. И он начал копать. Они вместе с кузеном часами копали эти ямы в убеждении, что выроют несметное богатство. В общем, он мне показался полусумасшедшим. Полу но не совсем. Если бы он был совсем сумасшедшим, я бы не стала с ним связываться.

– Ну разумеется, – провозгласила Аманда, как будто ее мать только что сослалась на первый пункт воровского кодекса.

– Я разработала очень простой план. Провела кое-какие исследования в данной сфере и выяснила, как могут выглядеть подобные сокровища, затем нашла человека, который согласился изготовить мне предмет, очень похожий на такой артефакт. Он был сделан из простого металла, выкрашенного под золото, и с искусственными камнями. Я делала ставку на то, что Ярнелл не поймет истинной ценности предмета, если найдет его.