Герцогиня и "конюх"

   Митавцы рты разинули и стали гадать, что бы должно означать столь неожиданное появление русских "бояр", солдат -- словом, этого диковинного поезда.

   -- В замок едут! К герцогине! -- слышались возгласы в толпе. -- С какими такими вестями?

   А кортеж все ближе и ближе подъезжал к старому замку Кетлеров.

   С сильно бьющимся сердцем, почти дрожа от волнения, стояла Анна Иоанновна у окна зала. Одета она была в парадное платье и в мантию, подбитую горностаем; на голове сверкала герцогская корона.

   Бирон, в парадном мундире обер-камергера, стоял позади Анны Иоанновны. Его лицо подергивалось судорогами волнения и было бледно.

   -- Они уже въехали, Эрнст! Смотри, смотри! -- волновалась герцогиня.

   -- Я вижу, ваше высочество... Вот первым вылезает из повозки князь Дмитрий Голицын, а вот и его брат... Господи Боже!.. И сам Алексей Долгорукий?! Когда же они спелись?..

   -- Их надо встретить, Эрнст?

   -- Разумеется. Я встречу их на первых ступенях лестницы. Не волнуйтесь, Анна, вы должны быть невозмутимо покойны и величественны.

   Джиолотти, который находился тут же, подошел к Анне Иоанновне и, подав ей маленькую золотую рюмку, сказал:

   -- Вы очень взволнованны, ваше высочество. Выпейте это -- я вы почувствуете себя великолепно.

   Анна Иоанновна благодарно взглянула на него и выпила содержимое рюмки.

   С низким придворным поклоном встретил "конюх" послов.

   -- Ее высочество, увидев приближение столь высоких и почетных гостей, поручила мне скорее встретить вас, ваши сиятельства, -- вкрадчиво произнес Бирон.

   -- А-а, господин обер-камергер Бирон! -- громко произнес Дмитрий Голицын. -- Весьма рады видеть вас, а ее высочество благодарим за почетный прием.

   Все трое обменялись с тайным другом герцогини рукопожатиями.

   -- В добром ли здравии изволит пребывать ее высочество? -- осведомился князь Алексей Долгорукий.

   -- По милости всемогущего Бога ее высочество вполне здорова, -- ответил Бирон.

   -- Прежде чем нам предстать перед ее высочеством, любезный господин Бирон, нам оправиться бы надо, -- произнесли князья Голицыны.

   -- Прошу вас, ваши сиятельства, следовать за мной! -- вновь низко поклонился Бирон.

   Он великолепно играл роль робкого, покорливого слуги своей повелительницы. Дерзкий, надменный фаворит сразу стушевался в нем.

   Это, по-видимому, произвело отличное впечатление на спесивых вельмож-верховников, которые в эти смутные дни являлись фактическими хозяевами -- правителями России.

   "Послам" было отведено помещение старого курляндского герцога, и здесь они могли оправиться после дороги, облачиться в парадные туалеты. Заботливость и предупредительность Бирона простерлись до того, что в охотничьем кабинете был заранее приготовлен стол, уставленный лучшими винами и прихотливыми яствами.

   -- Не угодно ли, ваши сиятельства, подкрепиться после длинной, утомительной дороги? -- предложил Бирон.

   Он знал слабость младшего Голицына и Алексея Долгорукого к вину.

   -- Что ж, можно, -- ответили они.-- Вы очень обязательный человек, господин Бирон. Мы постараемся отплатить вам за ваше митавское гостеприимство. Ах, если бы вы только знали, с каким делом пожаловали мы сюда!

   "О, ослы, ослы! Вы мне отплатите! Нет, вы вот поглядите, как я вам отплачу!" -- пронеслась в голове Бирона злобно-торжествующая мысль.

   Прошло несколько времени.

   -- Ваше высочество и ваша светлость! -- звучно произнес Бирон, распахивая дверь в тронный кетлеровский зал. -- Имею высокое счастье оповестить вас о прибытии высоких и славных членов Верховного тайного совета: князя Долгорукого и князей Голицыных.

   Первым за Бироном стоял Алексей Долгорукий, чуть-чуть позади -- оба брата Голицыны. Анна Иоанновна сидела на своем скромном герцогском троне.

   -- Я более чем рада видеть вас, господа князья!.. -- важно произнесла она.

   Все трое подошли к "захудалому" трону и, приветствуя герцогиню, поцеловали ее пухлую руку.

   -- Находитесь ли вы, ваше высочество, в добром здравии? -- произнес Дмитрий Голицын. -- Едучи сюда, мы все время молили Господа Бога об этом.

   -- Спасибо, князь Дмитрий, я здорова. А ежели бы и была больна, какая кому от того печаль могла приключиться?

   -- Упаси Боже! Ваша жизнь, ваше высочество, драгоценна для России!.. -- торжественно сказал Долгорукий.

   -- Моя жизнь драгоценна для России? -- усмехнулась Анна Иоанновна. -- Это давно ли? С каких пор? И что такое я, забытая племянница великого государя, сосланная: сюда, в чухонскую Митаву?

   -- Ваше высочество! -- выступил князь Дмитрий Голицын. -- То, что вы изволили произнести, есть сущая правда. Негоже было так бессердечно поступать с племянницей великого императора. Ведомо нам все, что претерпели вы в эти семнадцать лет заточения в Митаве. Но наша ль в том вина? Разве мы являлись распорядителями судеб империи? Что мы могли поделать, когда и видели неправду? Не корите же нас за это, ваше высочество!

   -- Справедливо сказал брат, -- промолвил другой Голицын.

   -- Верно!.. -- вздохнул князь Долгорукий.

   -- А теперь мы обязаны сообщить вам: император Петр Второй Алексеевич скончался. Ведомо вам сие?

   -- Ведомо.

   -- А ведомо ли вам, что у нас нет пока нового императора?