Гибель замка тамплиеров

Ламия отхлебнула из бокала коньяк, чтобы скрыть радостно вспыхнувшие глаза. И, когда она заговорила, голос ее звучал равнодушно.

– Все зависит от того, во сколько будет оценена моя помощь.

Морис Бэйтс положил на столик рядом с бутылкой коньяка банковскую карту.

– Здесь миллион евро. Еще девять я переведу по завершении дела. Этого достаточно?

Ламия невольно потянулась за картой, но в последний момент передумала и взяла в руки бутылку. Налила себе полный бокал коньяка и медленно выпила. Она не спешила, выгадывая время, чтобы подумать. Она хотела извлечь из ситуации как можно больше выгоды для себя.

– Я не договорила, – заявила Ламия. – Полностью фраза звучит так: все зависит от того, во сколько оценят мою помощь, и во сколько ее оценю я. Если мы договоримся, то я готова оказать услугу Мартину Крюгеру. Ведь он всегда был ко мне добр. В некотором смысле я у него в долгу.

Морис Бэйтс не уловил скрытой иронии в словах Ламии. Он деловито спросил:

– Твоя цена?

– Я назову ее после того, как ты изложишь мне суть дела.

Морис Бэйтс не стал возражать, посчитав это справедливым.

– Мартину Крюгеру нужна библиотека, хранящаяся в замке тамплиеров.

– Так в чем проблема? Пусть купит.

Взгляд Ламии погас, словно ее перестал интересовать разговор. Но Морис Бэйтс не заметил этого.

– Проблема в том, что Ульяна, вдова Анжело Месси, которого ты хорошо знала в прошлом, и нынешняя владелица замка, не хочет продавать эту библиотеку, – пояснил он. – И ты должна помочь мне разрешить этот конфликт интересов.

– Но как именно? – спросила Ламия. – Выкрасть библиотеку? Уговорить хозяйку замка? Переубедить Мартина Крюгера?

– А это хорошая мысль, – одобрительно кивнул Морис Бэйтс на ее последнюю фразу. – Но, к сожалению, неосуществимая. Как и предложение о краже. Нельзя вынести из замка всю библиотеку так, чтобы никто этого не заметил.

– Быть может, Мартина Крюгера интересует не вся библиотека, а только одна определенная книга? Это упростило бы задачу.

– Если и так, то он скрывает это. Поэтому нам остается только одно – уговорить хозяйку замка. Ты встретишься с ней…

– Только не я, – перебила его Ламия. – Меня она даже на порог не пустит, и уж точно не станет слушать.

– Но почему? – искренне удивился Морис Бэйтс.

– Потому что в недавнем прошлом я похитила ее сына и потребовала за него выкуп, – неохотно ответила Ламия. – Не думаю, что она забыла об этом, а тем более простила.

Морис Бэйтс с нескрываемым изумлением смотрел на нее. Потом потребовал:

– Расскажи мне все. Ничего не скрывая.

– Долгое время я была любовницей Анжело Месси, – с презрительной усмешкой начала Ламия. Но постепенно усмешка исчезла с ее губ, уступив место злобной гримасе. – Я работала стюардессой на его личном самолете. Он часто летал по всему миру, и мы сблизились. Он любил меня, я это знаю. И это я должна была стать его женой, а потом вдовой и законной владелицей замка тамплиеров. Но эта женщина коварно лишила меня всего. Она обманом проникла в его постель, понесла от него и, когда он умер, от имени будущего сына предъявила права на его наследство. А ведь для Анжело она была только минутным увлечением. Если бы он не погиб, все было бы иначе. Он вернулся бы ко мне. И это я родила бы ему сына, который стал бы наследником всего его имущества. Это было только справедливо – потребовать от нее компенсации.

– И для этого надо было похищать ее сына? – не веря, что слышит это, спросил Морис Бэйтс.

– Расчет был верен, – спокойно заявила Ламия. – Так бы она просто прогнала меня, даже не выслушав. А за сына она готова была заплатить любые деньги и даже не пыталась торговаться. Просто блаженная! Но я допустила оплошность. Все сорвалось в последний момент.

Во время рассказа Ламия пила коньяк бокал за бокалом, не чувствуя его вкуса, пытаясь залить бушевавший в ее груди пожар. Угасшая со временем ненависть вспыхнула снова и жгла ее изнутри.

– И знаешь, что мне только что пришло на ум? – внезапно спросила она. – А почему бы нам не повторить этот трюк? Я имею в виду похищение ее сына. И когда он будет в наших руках, мы обменяем его на библиотеку. А что? Уверена, она пойдет на это.

Морис Бэйтс почти с отвращением посмотрел на нее.

– Только не это, – сказал он. – Киднеппинг не в моем вкусе.

– А Мартин Крюгер тоже так думает? – насмешливо спросила Ламия. – Или мне стоит поинтересоваться у него?

На лице Мориса Бэйтса не отразилось ни малейшей эмоции, однако в глубине его глаз вспыхнул огонек ярости, не предвещающий ничего доброго. Но опьяневшая Ламия не заметила его и продолжала издевательски улыбаться в ожидании ответа.

– Это ни к чему, – сухо сказал он после недолгого раздумья. – После моего визита в замок тамплиеров Ульяна приказала опустить решетку и пропустить по ней электрический ток. И она не выпустит сына за стены замка, а они, как тебе известно, неприступны. Но я знаю, кто из членов ее семьи сейчас находится за пределами крепостных стен. И если ты утверждаешь, что близкие люди для нее дороже денег… Ведь это так?