Гибель замка тамплиеров

– Ты не поверишь, но она была готова заплатить даже за жизнь своего дворецкого, – подтвердила Ламия. – Я заперла этого противного проныру Фолета в подвале замка и собиралась посчитаться с ним за былые обиды. Вот уж за кого я не дала бы и песо!

Ламия еще долго говорила бы о Фолете, которого она ненавидела всей душой, но Морис Бэйтс не стал ее слушать.

– В таком случае, на этот раз тебе придется похитить ее мужа.

– Мужа? – переспросила Ламия, словно не расслышав. Она уже была сильно пьяна, и ее сознание временами затуманивалось.

– Да, – кивнул Морис Бэйтс. – Насколько мне известно, его сейчас нет в замке, он читает лекции в каком-то университете. Я найду его. Ты сможешь с ним справиться?

– Проще простого, – презрительно усмехнулась Ламия. – Нет такого мужчины, который устоял бы против меня. Но зачем мне его похищать?

– После этого я снова встречусь с Ульяной и предложу ей сделку: мужа в обмен на библиотеку, – терпеливо пояснил Морис Бэйтс. Он видел, что его собеседница пьяна, и смотрел на нее с брезгливостью. Сам он не выпил за весь вечер и бокала вина. – Она получит своего мужа, Мартин Крюгер – библиотеку, ты – десять миллионов. И все будут довольны, как я понимаю.

– А что получишь ты? – с пьяной подозрительностью спросила Ламия.

– В некотором роде я тоже должник Мартина Крюгера, – ответил Морис Бэйтс. – После этого я буду считать, что мы с ним в расчете.

– А я-то уж подумала, что ты бессребреник, – хихикнула Ламия. – Впервые ошибаюсь в мужчине!

– Так мы договорились? – настойчиво спросил Морис Бэйтс. – Ты берешься за это?

– С превеликим удовольствием, – заверила его Ламия. – Я бы даже убила эту Ульяну, если бы Мартин Крюгер этого пожелал. Раньше он часто обращался ко мне за помощью в делах подобного рода. Последний раз это было год назад в Лондоне…

Вдруг она осеклась и настороженно посмотрела на Мориса Бэйтса.

– Но об этом никому! Если Мартин Крюгер узнает, что я проболталась…

– Я никому не скажу, – заверил ее Морис Бэйтс. И даже взял ее руку в свои ладони, словно пытаясь успокоить.

– Ты бы слышал, как звучал его голос, когда я сообщила, что выполнила задание, – продолжала Ламия, на которую внезапно нахлынули воспоминания. – Мне даже показалось, что он на какое-то мгновение пожалел своего старого друга… Это Мартин-то Крюгер! – Она рассмеялась, а затем погрозила Морису Бэйтсу пальцем. – Но помни – никому! Иначе он прикажет убить и меня, и тебя.

– Пойдем, я провожу тебя до номера, – сказал Морис Бэйтс, оставляя несколько банкнот на столике и вставая. – Ты устала.

– Да, сегодня у меня был тяжелый день, – покорно согласилась Ламия. – Проводи меня в номер. Быть может, я даже разрешу тебе войти…

Она пьяно захихикала, подмигнув Морису Бэйтсу.

– А где твоя… то есть моя банковская карта? – вдруг вспомнила она. – А, вот ты где, дурашка! А я чуть не забыла о тебе, милая. Иди-ка в мою сумочку, здесь тебе будет хорошо…

Морис Бэйтс довел ее до номера. Открыв дверь, Ламия схватила его за руку и, игриво смеясь, попыталась втянуть внутрь. Но он устоял, сказав:

– Я зайду завтра утром. И мы обсудим все детали.

– Ах, да, я и забыла, – сказала Ламия, с презрением глядя на него. – Ты же не любишь женщин! Но, милый, если бы ты знал, что теряешь…

– Я догадываюсь, – сухо произнес Морис Бэйтс и ушел.

Проводив его насмешливым взглядом, Ламия вошла в номер, закрыла за собой дверь и, не включая света, дошла до кровати. Упала на нее, не раздеваясь. И мгновенно заснула, иногда жалобно, словно маленькая девочка, всхлипывая во сне. Посреди ночи, когда она неловко повернулась, нить, на которую были нанизаны жемчужины, порвалась, и черные шарики рассыпались по кровати и комнате. Ламия что-то пробормотала спросонок, но не очнулась. Без ожерелья на шее ей стало легче дышать, и она уже не плакала.

Глава 9

Ламия проснулась от настойчивого звонка мобильного телефона, глухо, как будто из-под земли, наигрывающего мелодию модной песенки. Солнце, уже начинавшее клониться к горизонту, заглядывало в окно. Жмурясь от слепящего солнечного света, Ламия потянулась за сумочкой, в которой лежал телефон. Но когда она достала его, тот неожиданно замолк, словно дразня ее. Она взглянула на экран и увидела, что звонил Антонио Рамирас, и уже не в первый раз. Но ее внимание привлек единственный пропущенный звонок от Мориса Бэйтса. Она помнила, что вчера вечером ужинала с ним в ресторане, но все остальное было как в тумане. О чем они говорили, что пили и ели, проводил ли он ее до номера, и что случилось потом – обо всем этом она не могла вспомнить, как ни пыталась.

Ламия взглянула на себя в зеркало и увидела, что она спала одетой. Измятое платье с большим желтоватым пятном на уровне груди, от которого пахло коньяком, напоминало бледно-зеленую тряпку, но оно было на ней, а значит, ночь она провела в одиночестве. Во всяком случае, хотя бы в этом она теперь могла не сомневаться.