Гиблое дело

И не только. Из того, что сказал ему Джет, стало ясно: токсичные секреты рудника просочились наружу, чтобы снова разрушить многие жизни, и Адам не мог – не хотел – этого допустить. Свернув на подъездную дорожку к дому Чоки Морана и Кейт Лонсдейл, он ударил по тормозам и, торопливо доковыляв до двери, громко стукнул по ней кулаком.

Ответа не последовало.

Адам обошел дом: большого белого фургона Чоки нигде не было видно. Заглянув в окно, он увидел распахнутый оружейный шкаф. Все это показалось ему подозрительным.

Насколько Адам знал, единственными людьми, которым было известно, что на самом деле произошло тем холодным весенним утром двадцать лет назад, были братья Мораны, а теперь, возможно, и жена Чоки – Кейт Лонсдейл.

Когда взрыв в конечном итоге убил горняков, Чоки в отчаянии обратился к братьям, а Дон и Билл Мораны мгновенно сплотились и сомкнули ряды, чтобы его защитить. А заодно и Адама.

Ратледж прекрасно знал, что за люди эти Мораны и как много они потеряют, если правда всплывет. Особенно теперь, когда Кейт стала мэром. Но как далеко они готовы зайти, чтобы сохранить старый секрет?

Неужели это они убили Гаса?

Адам с трудом доковылял до своего джипа. С каждым шагом артрит все сильнее отдавался болью в бедре и коленях. Он набрал номер Джета, но звонок был сразу переадресован на голосовую почту.

Адам выругался. Сын отрекся от него, вычеркнул из своей жизни. Адам не винил Джета, но сейчас им действительно нужно было поговорить. Поэтому он включил зажигание и помчался к Русалочьей бухте. Но подъезд к дому Джета был пуст, его пикап исчез.

Охваченный нехорошим предчувствием, Адам на всей скорости поспешил к дому О’Доннеллов в надежде найти Джета там. Но пикапа сына на их подъездной дорожке не было. Как и красного «Доджа» Гаса… При этом входная дверь почему-то была распахнута.

Припадая на искалеченную ногу, Адам с трудом поднялся по ступенькам крыльца. Боль усиливалась, сам он истекал потом. Поднял кулак, чтобы постучать в открытую дверь, но в этот момент заметил Лидию Уилки, торопливо убиравшую со стола. Она подняла глаза и, увидев его в дверном проеме, вздрогнула. На ее морщинистом лице отразился ужас, а затем и паника. Ее глаза были опухшими, как будто она плакала.

– Лидия? – позвал Адам, выходя в коридор. – Все в порядке? Где Мьюринн?

Она на миг утратила дар речи и словно приросла к полу. Казалось, Лидия была готова дать стрекача, не прегради он ей путь.

По спине Адама пробежал холодок.

Он быстро осмотрел комнату и увидел на столе две чашки чая и недоеденный завтрак. В углу обнаружился опрокинутый стул. Рядом с креслом-качалкой возле окна было прислонено ружье, а у двери в странном положении лежала подошвой вверх женская кроссовка.

Холод в груди усилился.

– Где она, Лидия?

Старуха сглотнула и быстро обвела комнату взглядом.

– Я не знаю. Она поссорилась с Джетом, собрала сумки и уехала в машине своего деда, – тихо сказала миссис Уилки. – Я пришла, чтобы убраться в доме.

Она лгала. Это было видно по глазам.

Внутри у Адама все похолодело. До него дошел весь ужас того, что, возможно, произошло. Он наклонился и поднял кроссовку.

– Это обувь Мьюринн?

– Должно быть, выпала из ее сумок. Она уезжала в спешке.

Адам доковылял до кресла-качалки, взял дробовик и проверил: тот был заряжен. Он взглянул на Лидию. Старуха как будто застыла на месте.

– Ее увез Чоки?

Лидия не ответила.

– Где она, Лидия? Куда они ее увезли?

– Я не знаю, о чем ты говоришь.

Адам выругался и нацелил на нее дробовик.

– Если она умрет, ты сядешь за убийство!

– А если ты пойдешь против Чоки, погибнем мы все! Я знаю, что случилось в шахте, Адам, – прохрипела она. – Мы в одной лодке. Если это станет известно, ты пойдешь ко дну вместе с нами.

– Нет, – холодно отрезал он. – Я с вами не в одной лодке. И разница в том, Лидия, что мне все равно, погибну я или нет. Я никого не собирался убивать двадцать лет назад и уж точно не допущу, чтобы кто-то умер сейчас. В этой истории нужно поставить точку, даже если для этого мне придется сдаться агентам ФБР.

Сжимая в руках дробовик, он выскочил из дома и вновь попытался позвонить Джету из джипа. Ответа не было. Лидия выбежала следом за ним, но Адам включил заднюю передачу, выжал газ, как безумец, на всей скорости покатил по подъездной дорожке и в брызгах грязи и камней вылетел задом на грунтовую дорогу.

И тут же помчался к аэродрому.

Если Джет не в курсе, что сейчас произошло с Мьюринн, и его не было дома, значит, он может быть только в одном месте: на аэродроме.

Адам поддал газу. Его рубашка насквозь промокла от пота, в колене и бедре пульсировала боль. Ведя машину одной рукой, он нажал на «повторный набор», моля небеса, чтобы сын взял трубку. Потому что звонить больше некому. Если Чоки похитил Мьюринн, Мораны сомкнут ряды и займут круговую оборону.

Это означало, что полиция была врагом.

Мэр тоже.

И у него не было времени вызывать ФБР или военных. Он даже не был уверен, что еще есть время, чтобы спасти жизнь Мьюринн. Но он, черт возьми, попытается это сделать.