Гимны забытых созданий

— К Джо. Мне нужно срочно у него кое-что спросить.

— Оу, — Лебедь подошла в платяному шкафу. У нее была чудесная фарфоровая кожа. — А что именно?

— Мне нужно как-то привести сюда брата и Диану.

Девушка замерла. Медленно обернулась.

— То есть как? Ты хочешь уйти?

— Нет-нет, я не хочу уходить. Я очень хочу остаться. Но я же не могу их там бросить.

— Кого «их»? — ее глаза опасно сузились.

— Ну… моего брата и Диану.

— Ага. То есть после всего, что я для тебя сделала, ты хочешь уйти за тем, кто тебя бросил и какой-то девкой?

Откуда-то знает про это, странно.

— Она не «какая-то девка», а мой друг! И он… ну… знаешь, технически, я его тоже бросил, так что…

— То есть, — Лебедь сделала шаг навстречу. Опасно. — То есть ты воспользовался мной и хочешь уйти к этим?

— Знаешь, мне кажется, ты немного неправильно поняла, — Юпитер примирительно поднял руки. — Я просто схожу за моими друзьями и вернусь. А если не выйдет — ну, что-нибудь придумаю. Но я обязательно к тебе вернусь, честно. А то они там погибнут.

— Хорошо, можешь привести брата, — великодушно согласилась Лебедь. — Но Диану нельзя.

— Так. Наш диалог пошел по кругу, — обреченно выдохнул юноша. — Давай так — я тебе ее покажу. Она тебе понравится, вы подружитесь, это точно.

Ну не может же он ее там бросить, видно же, как ей это надо!

— Или никакой Дианы. Или ты никуда не уйдешь, — закричала Лебедь.

Все. Парламент закончен. И это она еще про Минкар не знает, слава всему сущему.

— Тогда я пошел сам.

Юпитер сделал шаг в сторону двери, но не успел. Лебедь бросилась наперерез, вцепилась ладонью в его лицо, и мир перестал существовать.

Юпитер увидел лишь горчичный пол. Он огляделся.

Казалось, что он лежал в гигантском куличе, который сделал послушный ребенок при помощи ведерка. Стены, потолок, пол — все состояло из теплого рассыпчатого камня. Из мебели — лишь ветхий стул в углу, а дверной проем, скромно занавешенный драной тряпочкой, вел в каменную пустыню.

Юноша встал, осмотрел себя и прислушался. Каким-то чудом, скорее инстинктом, он знал, что все еще не на Острове, а в… как назвать это место?

Параллельная Вселенная?

Глупо.

Правильный Мир?

Смутно.

Немного поразмыслив, он решил, что будет называть это место Другим Миром.

Просто и понятно.

Он вышел наружу. Пронзительно синее небо и ни одного облачка на нем. И все песок, камни, снова песок…Кажется, его убежище было единственным местом с тенью.

Жарко, так жарко на Острове не бывает даже летом. Он нырнул в прохладу и осмотрел домик еще раз. Никаких знаков, записок или посланий. Вообще-то со стороны Лебедь было бы вежливо чиркнуть пару строк на эту тему. Из серии:

«Ты теперь в пустыне, потому что я — ревнивая дрянь».

Или:

«Извинись и приведу назад».

Тогда бы он еще согласился. Извинился, сделал бы вид, что все отлично и убежал по своим делам.

Юноша сел на стул и подпер подбородок ладонью. И что теперь ему делать? Ждать? А если он настолько обиделась, что оставит его здесь на пару-тройку дней? А если она вообще не в курсе, что людям нужно пить и есть, хотя бы иногда?

Пустой желудок возмущенно напомнил о том, что юноша не ел около суток. Юпитер с грустью с ним согласился. Еще раз посмотрел в дверной проем.

Она не придет, слишком солнечно.

Ну, раз так обстоят дела — нет смысла оставаться на месте.

Но будет впредь ему наука: поосторожнее говори и спи с девушками, которых не знаешь.

Ну, все, он пронесет свою мудрость сквозь пустыню.

Юноша вышел из своего убежища и тут же оказался в тупике. Куда не взгляни — везде одно и то же: желтая земля, белая полоса и синее небо.

Юпитер прислушался к своим метафорическим ощущениям, надеясь на подсказку, но ощущения упрямо молчали. Тогда, махнув рукой на логику, он отправился прямо. Вдруг повезет.

Он шел, и земля обжигала ступни даже через обувь. И как только эта альбиноска его сюда закинула? Что это за талант такой — телепортировать людей?

Обидно; Джо его, должно быть, ненавидит. Да и Лебедь тоже. А ему так понравился этот бар.

Но со всем обидами можно разобраться позже, сейчас главное — выбраться, а потом найти Эспера. И Диану. Это ведь из-за нее он оказался посередине нигде.

Он дошел до небольшого холма и обернулся. Домик-кулич одиноко стоял и манил обратно. Совсем недалеко. А казалось бы…

Горячий песок забился в кеды. Вытряхивать его было бессмысленно, так что Юпитер лишь выругался и пошел дальше.

Все самоотверженные мысли закончились: их сбила жара. Песок превратился в сухой, треснутый камень с мертвой травой, торчащей из расселин.

Он шел уже слишком долго. Еще один холм, еще. И камни, камни. Ладно, это немного лучше, чем песок.

В горле пересохло, желудок свело. А вокруг — ничего.

Познания Юпитера о пустынях были довольно смутными. Он знал, что здесь попадаются оазисы, ползают змеи и что ночью тут будет очень холодно.

Хотя он многое бы отдал сейчас за этот самый холод. Раскаленный воздух обжигал легкие, мелкая пыль скрипела на зубах и забивалась в глаза.

Сколько он уже идет? Часов пять-шесть? Чувство времени совершенно притупилось.