Гнев королей

– Доброе утро, барон, – весело сказал он поднявшемуся по склону Хардлю. – Чудесный день, не правда ли?

– Воистину, сир, – улыбнулся Хардль. – Как будто воздух полон некоей магии.

– Не знаю, что и как, но я превосходно себя чувствую. Надеюсь, это касается не только нас с тобой.

Как оказалось – нет. Ощущение передалось каждому, хотя нервы у всех наверняка были натянуты до предела. Но бывают дни, когда все кажется идеальным, а мир выглядит прекрасным для любого, кроме тех, у кого мрачнее всего на душе.

Радовался даже сэр Гьердрум, не улыбавшийся с тех пор, как они покинули Майсак.

– Знаешь, Браги, – сказал он королю наедине, – возможно, ты прав. У нас все может получиться. И тогда это, возможно, станет тем самым успехом, который нам нужен. Мы сможем на всю жизнь забыть о Шинсане и ударить по внутренним врагам, заставив их замолчать. А ждать всю жизнь они не станут. Избавиться от нас хотят только старые нордмены, и когда они умрут, вряд ли найдется много желающих им на смену.

Браги хлопнул Гьердрума по плечу:

– Ну вот, теперь и ты все понимаешь. Сперва наше предприятие и впрямь выглядело рискованным, но сейчас мне кажется, что мы справимся. С чародеем или без.

Он уже много дней то и дело оглядывался, ожидая появления Вартлоккура и предполагая, что чародей смягчится еще до того, как войско доберется до Троеса.

– Думаешь, он появится?

– Уверен. Он упрям, так что сперва заставит меня поволноваться, но явится как раз вовремя.

Позавтракав, Рагнарсон отдал приказ двигаться дальше. Он еще раньше отправил вперед разведчиков, которым вскоре предстояло наткнуться на крестьянские хозяйства и поместья в окрестностях Троеса. От моря их отделяло не больше семидесяти-восьмидесяти миль, и дожди, хотя и редкие, позволяли выращивать некоторые злаки.

Ночная прохлада быстро миновала, сменившись теплом, которое, однако, так и не превратилось в жару. Над ними простиралось безоблачное небо цвета лазури. Браги продолжал восторгаться величием мира. Шли часы.

– Смотри, Клаус, – сказал он телохранителю. – Видишь ту птицу? Это чайка. Скоро мы перейдем через гряду холмов и, если погода останется ясной, увидим море.

Холмы становились все ближе – древние, покрытые высохшей травой, придававшей им рыжеватый оттенок. К востоку простиралась длинная черная полоса выжженной растительности.

– Смотри, сир! – крикнул кто-то. – К нам едут всадники из авангарда.

Браги приподнялся на стременах, глядя на приближающихся людей. Те не спешили – речь шла лишь о рутинном докладе. Снова опустившись в седло, он пришпорил коня.

– Сир, – сказал разведчик, – мы обнаружили небольшой наблюдательный пункт. – Он показал на холмик чуть в стороне. – С него видна бо́льшая часть равнины. Там никого нет, но в глинобитной крепости позади холма расположился гарнизон – по нашим оценкам, из двадцати человек. Шинсанцы. Судя по их поведению, они ничего о нас не знают.

– Гм, – проворчал Браги, оглядываясь. Колонна поднимала тучу пыли. – Это тот одинокий холм, в стороне от остальных?

– Да, сир.

– Гм… вы не видели, есть ли среди них тервола или кандидаты?

– Ни тех ни других, сир.

– Вы оставили кого-нибудь, чтобы за ними наблюдали? И не подпускали их к тому холму?

– Да, сир.

– Хорошо. Гонец, пришли ко мне капитана Томпкина. – Он снова повернулся к разведчику. – Насколько прочная та крепость? Сможет ее захватить отряд легкой конницы?

– Это даже не крепость, сир. Скорее глинобитное строение, окруженное четырехфутовой стеной. Ворота сняты с петель.

– Что ж, неплохо. Покажи Томпкину, где оно. Пусть посмотрит с вершины холма и решит, как лучше всего его захватить.

Атака прошла без каких-либо эксцессов. Вернувшись, Томпкин доложил, что застигнутый врасплох гарнизон из восемнадцати человек сражался отважно, но все их усилия оказались тщетны.

– Им следовало быть начеку, – заметил Браги. – Когда идет война, о прикрытии с тыла нужно думать не меньше, чем о наступлении на фронте.

Во второй половине дня колонна начала огибать холм. Браги по-прежнему был в радостном настроении. Еще двадцать миль через холмы, десять по равнине – и он постучит в ворота Троеса. К вечеру он собирался разбить лагерь в холмах, а утром совершить последний рывок.

– Сир!

Браги взглянул туда, куда показывал солдат, – налево и в тыл колонны. К ним быстро приближались всадники, за которыми следовали сопровождающие.

– Что-то мне это не нравится. Колонна, стой! Трубачи – командиров ко мне!

Первым появился Гьердрум.

– Поднимись на холм и осмотрись.

Рыцарь умчался. Пять минут спустя прибыли разведчики на взмыленных спотыкающихся лошадях. Их командир спрыгнул с седла и возбужденно заговорил на языке марена-димура.

– Спокойно, сынок. Помедленнее. Я не поспеваю, когда ты говоришь так быстро.

Разведчик показал вдаль. Браги все так же не понимал его слов, но смысл был вполне ясен: с той стороны следовало ждать неприятностей.

Появился капитан Септьен, выслушал солдата и тут же побледнел.

– Сир, – сказал он, – в ту сторону направляется шинсанское войско.

– Они нас видели?

Командир разведчиков задал вопрос и получил ответ.

– Он не знает.