Гнев королей

Все это время Гарун оставался спокоен – с того самого мгновения, когда почувствовал, как его нож перерезает пищевод Нората. Такова была его жизнь. Именно для этого он был рожден, вплоть до дня, когда совершит роковую ошибку. Резать, бить, колоть – и уходить, прежде чем кто-либо успеет понять, что случилось.

Стоило ему скрыться из виду, как у него появилось серьезное преимущество. Люди Нората понятия не имели, за кем охотятся, зато он знал, что любой его преследователь – враг.

Магден Норат, однако же! Как такое могло случиться? В свое время Норат внушал не меньший ужас, чем Разрушитель Империи. Как он мог столь легко погибнуть?

Норат стал чересчур небрежен. Он не сумел защититься, поскольку не видел в том необходимости. Смерть настигла его прежде, чем он сообразил, что ему грозит опасность. Такова была история любой мыши, когда-либо пойманной совой, лисой или змеей.

От смерти всегда отделяло единственное мгновение невнимательности.

В ночи вышли на охоту созданные Магденом Норатом твари. Вряд ли они могли сравниться с теми саван-далаге, которых чародей выпустил на свободу во время Великих Восточных войн, но внушали страх, хотя и пребывали в замешательстве. Гарун подстерег одну тварь, подошедшую на расстояние удара ножом, и та умерла, что крайне его удивило.

Опасность отступила.

Норат был мертв. Прекратилась и охота на убийцу – люди чародея окружили еще одного члена их группы и поспешно повели внутрь крепости шейха.

Интересно, подумал Гарун. Возможно, изменился сам ход истории.

Нужно было выбираться из аль-Хабора. Когда эти люди наконец опомнятся, начнется серьезная охота. Они наверняка пустят по его следу чудовищ Нората – если только не убьют их вместо того, чтобы пытаться с ними управиться без помощи чародея.

Гарун тайком пробрался к костру, который уже потушили и разбросали. Ничто не говорило о том, что здесь спали три человека. Мертвецов унесли.

Оторвав полосу от края накидки, Гарун достал из-за пазухи пакет и сунул обрывок ткани внутрь. Трава в пакете проделала с ним большую часть пути из Ляонтуна. Натерев травой ткань, он запихал ее в трещину в стене, у которой до этого спал – выглядело так, будто она случайно там застряла.

Все было готово. Пора было идти.

В конюшне, куда пришел Гарун, никого не оказалось. Странно, но его чувства шагуна не обнаружили ничего необычного. Возможно, ночной конюх отлынивал от работы.

Гарун готовил лошадей, когда по аль-Хабору прокатился долгий, полный ненависти вой. К нему вскоре присоединился другой.

Обрывок его одежды нашли.

Сколько чудовищ привел с собой Магден Норат?

Бин Юсиф представлял их себе как псов-демонов, но они скорее напоминали крупных мускулистых кошек с головами гончих.

Выскользнув на свет заходящей луны, Гарун понял, что их количество не имеет значения. Слышались крики людей и рычание чудовищ, схватка которых вполне могла бы развлечь богов. Гарун взглянул на небо, отчасти ожидая увидеть на фоне звезд крылатого коня.

Конюха нигде не было видно, хотя возникшая суматоха наверняка должна была привлечь его внимание. И наверняка должен был появиться хозяин – убедиться, что животным ничто не угрожает.

Гарун оставил щедрые чаевые.

Вскоре должно было взойти солнце, и гончим Нората придется прятаться от света. Днем их можно было вытащить из укрытий и уничтожить – если они до этого сами не уничтожат друг друга. Или если у кого-то не возникнет иллюзия, будто он может воспользоваться ими так же, как до этого Норат.

Гарун надеялся, что товарищи по костру успели уйти достаточно далеко. Они вовсе не заслужили того, чтобы страдать за его преступления.

Телохранители Мегелина были лучшими из оставшихся в живых воинов-роялистов. Они двигались так тихо, как только могли, хотя это было непросто. Лошади и верблюды нервничали. Смертоносные кошки были совсем рядом.

Мегелин приказал проклятому чародею оставить своих тварей, но Норат его не послушался и взял с собой четырех чудовищ. Когда-нибудь Норат перестанет быть полезным, погубив всех врагов Мегелина, и тогда он сможет присоединиться к своим жертвам в преисподней.

Оставалось лишь молиться, чтобы встреча прошла удачно. Таинственный союзник Нората мог приблизить подобную возможность.

Массивная фигура Нората покачивалась в лунном свете всего в нескольких ярдах впереди. У чародея была своеобразная походка из-за ран, полученных во время Великих Восточных войн. Кривые ноги не добавляли ему ловкости.

Мегелин все больше ненавидел чародея. Ветер дул в его сторону, и от Нората воняло.

Норат, однако, умел внезапно останавливаться, так что Мегелин едва на него не налетел.

– Какого дьявола?..

Не обращая на него внимания, Норат хрипло прошептал:

– Кто-то пытается за нами шпионить, используя Силу. Возможно, мы выдали себя. Нужно его поймать и выяснить, что он тут делает.

Чародей отдал приказы своим людям, затем зверям. Две группы по шесть человек двинулись вперед. Оставшиеся связывали вместе лошадей и верблюдов, чтобы ими легче было управлять.

Мегелин побагровел. Его телохранители даже не взглянули на него, не говоря уже о том, чтобы дождаться одобрения приказов чародея.