Год, какого еще не бывало

        Время замедлило бег и почти остановилось. Драко, казалось, медленно двигался, но Гарри видел его лишь краем глаза — все внимание занимал огонь, добравшийся почти до соломенной крыши, ярко-зеленое пламя цвета смертельного проклятья.

        Это могло продолжаться бесконечно, но неожиданно кто-то схватил его сзади, крепко прижав руки к бокам, и чья-то ладонь прикрыла глаза, ослепив, как в Самайн. Гарри дернулся, пытаясь вырваться, и вопль ярости сменился испуганным мальчишеским криком. Время снова потекло с обычной скоростью, все вокруг закружилось, и мир сместился, словно сработал порт-ключ.

        Шум в ушах стих, прошлое исчезло, сменившись настоящим. Бледный как мел Драко поливал потолок струями воды из палочки, сбивая огонь. Чьи-то руки по-прежнему крепко держали Гарри. Густой дым забивал ноздри, мешая дышать.

        Гарри поперхнулся и закашлялся. Снейп сзади пробормотал:

        — Хвала Мерлину, ты наконец пришел в себя. Дыши, Гарри... вот так, хорошо. Пойдем-ка сядем на постель.

        Какое-то время в комнате царила тишина, прерываемая лишь шумом плещущей по камням воды. Потом Снейп снова заговорил:

        — Ну что, тебе уже лучше?

        Гарри обессиленно привалился к отцу, чувствуя себя опустошенным и больным. Он пытался не смотреть на пол, но не мог отвести глаз. Мантия и маска, изуродованные до неузнаваемости, лежали в луже почерневшей от пепла воды.

        — Прости, — услышал он свой голос, словно со стороны. Это слово наполняла глубокая внутренняя уверенность, и она пугала. Это тебе не вещий сон, который можно обдумывать, и анализировать, и подвергать сомнению от начала до конца. Нет, это было истинное пророчество. А может, и еще проще — это была сама истина.

        — Дом не пострадал, — ответил Снейп, осторожно поглаживая Гарри по спине. — Впечатляющее проявление контроля для стихийной магии. Не знаю даже, можно ли считать ее стихийной — она выполнила твое самое сильное желание.

        Гарри отчаянно замотал головой и попытался объяснить лучше:

        — Нет. Я не вам. Ему. Драко, — прохрипел он между вдохами. Нужные слова ускользали за мгновение до того, как он успевал их произнести. Он умолк и постарался успокоиться, с трудом втягивая воздух.

        Серебристые глаза Драко были полны страха и изумления. Он посмотрел на Снейпа, и Гарри чувствовал, как тот пожал плечами.

        — Что? — спросил Драко. — За что ты просишь прощения?

        И еще один вдох. Потом Гарри снова взглянул на изуродованные остатки мантии и маски — свидетельство зла, наполнявшего его жизнь с тех пор, как ему исполнился год.

        — Когда-нибудь я снова это сделаю, — процедил он сквозь зубы. — С другой такой же одеждой. Только она будет на твоем отце. И когда это случится, тебе будет больно. И поэтому... — он не мог продолжать, хоть и ненавидел Люциуса Малфоя всей душой. Но он не ненавидел Драко. Каким бы мерзавцем ни был Люциус, он все-таки был отцом Драко. А тот, может, и хотел, чтобы отец оказался в Азкабане, но не желал ему смерти.

        Однако Гарри желал.

        Он посмотрел Драко прямо в лицо.

        — Прости, — снова повторил он голосом, хриплым от боли и решительности. Он знал, каково это — потерять родителей... но когда дело касалось Люциуса, его бы это не остановило, просто не остановило бы. Не в силах больше выносить взгляд этих серых глаз, он зажмурился, уткнулся лицом в теплую мягкую шерсть отцовской мантии и разрыдался.

        _____________________

        je ne sais quoi — сам не знаю что, нечто неуловимое (франц.).

Глава 48. Правдивые сны

        Гарри казалось, что он ревет уже целую вечность. Снейп не упрекал его, что он расслюнявился, как младенец, но и не утешал сладкой ложью — мол, все будет хорошо. Нет, просто молча обнимал, даря тепло и утешение, позволяя выплеснуть со слезами всю боль и отчаянье, так долго терзавшие душу.

        Когда буря наконец улеглась, Гарри поднял распухшие глаза, моргнул и оглянулся.

        — А... а Драко где?

        И постарался отодвинуться. Однако Снейп снова прижал его к себе.

        — Вышел несколько минут назад. Полагаю, он не счел возможным оставаться свидетелем столь личной сцены.

        — Наверное, он меня теперь возненавидит, — поморщился Гарри.— Господи, а вдруг после того, что я наговорил, он вернется к...

        — К Волдеморту? — Снейп покачал головой. — Вспомни, Драко никогда не служил ему. Этого от него ждали, но и только. Кроме того, ему задолго до сегодняшнего дня было известно, что твой гнев на Люциуса не знает границ.

        Гарри содрогнулся.

        — Да, но когда я сказал, что убью его отца... Люциус, конечно, сволочь, каких поискать, но даже я понимаю, как ужасно было Драко это слышать.

        — Зачем же ты это сказал?

        Гарри замер и отодвинулся, на сей раз не позволив снова себя обнять. Потер замерзшие руки и оглядел их, почти ожидая увидеть ожоги, несмотря на холод, стискивавший каждый палец. Столько гнева, столько огня через них выплеснулось... Но нет, руки как руки, хотя измученные кости прямо-таки стонали после пережитого.

        — У меня... не знаю. Что-то вроде видения было, хоть я ничего на самом деле не видел, понимаете? Просто я вдруг почувствовал, что обязательно убью Люциуса Малфоя. Вот и все.