Год, какого еще не бывало

        — Искренне надеюсь, что этого не случится, — отрезал Снейп. Заявление было столь неожиданным, что Гарри просто рот разинул, пока до него не дошло, почему зельевар мог так сказать.

        — Конечно, сейчас мне с ним не справиться, — признал он, помотав головой. — Я не собираюсь сам искать неприятностей. Даже когда магия полностью вернется, я не уверен, что смогу его одолеть. Мне еще многому надо научиться, — его голос зазвенел от напряжения. — Но когда-нибудь он заплатит за то, что со мной сделал...

        Снейп взял его за плечи и крепко встряхнул, словно стараясь вырвать из когтей завладевшей им фантазии.

         — Не говори так, Гарри. Его преступления чудовищны, он заслуживает наказания, но ты не прокурор, судья и палач в одном лице. Ты в ярости, ты хочешь выплеснуть свой гнев, и это совершенно нормально. Однако зацикливаться на жажде мести — это уже патология.

        — Он и такие, как он, убили моих родителей, лишили меня нормального детства, а потом и последнего шанса на семью! — выкрикнул Гарри. Обхватив себя руками, он принялся раскачиваться на постели взад и вперед.

        Снейп снова притянул его к себе и крепко обнял, прижав спиной к своей груди.

        — У тебя есть семья, — внушительно проговорил он. — Я понимаю, что потеря все еще причиняет тебе боль, к тому же... был бы жив Джеймс, все было бы иначе. Но ты больше не один, Гарри. Рядом есть человек, который лю... который заботится о тебе достаточно, чтобы не дать тебе совершить ошибку!

        — Какую ошибку?! — завопил Гарри и дернулся, пытаясь вырваться. Безуспешно: Снейп держал крепко.

        — Поддаться гневу и стать человеком, которым ты не хотел бы быть, — отвечал зельевар негромко, серьезно и искренне. — Это происходит шаг за шагом и так медленно, что человек ничего и не замечает. Но жажда отомстить любой ценой — только начало. Я не стану порицать тебя за то, что ты ненавидишь Люциуса, за то, что всей душой будешь желать ему смерти или приложишь все усилия, чтобы его осудили за совершённые преступления. Но я не буду молчать и сидеть сложа руки, если ты возьмешься выносить приговор и вершить правосудие.

        — Я подожду, пока не смогу сразиться с ним и победить...

        — Нет! — резко отозвался Снейп. — Нет, Гарри. Ступив на этот путь, ты в одно прекрасное утро проснешься равным Темному Лорду — и не только в том, в чем он тебя отметил, — мозолистые пальцы коснулись шрама на лбу так осторожно, словно Гарри был из тонкого стекла. — Как по-твоему, что сделало Волдеморта таким, каков он теперь? Желание отомстить всем, кто когда-либо нанес ему обиду, — им и таким, как они!

        — Но от меня же ждут, что я убью Волдеморта! — завопил Гарри, изворачиваясь в руках Снейпа так, чтобы видеть его лицо. — Что изменится, если я прикончу заодно и гребаного Люциуса Малфоя? Я все равно обречен стать убийцей!

        — Тебе придется убить Волдеморта, потому что он не оставит тебе выбора! — взревел Снейп. — Да ты и сам знаешь, пророчество говорит об этом прямым текстом! И если ты убьешь Малфоя тем же образом — защищая себя, — я только одобрю! Но не так, не ради мести!

        — Вы же знаете, что он со мной сделал, — выдавил Гарри. Щеки его горели и были мокрые; он и не заметил, когда снова начал плакать. Прошло немало времени с тех пор, как он всерьез думал про Самайн, но теперь мантия и маска оживили воспоминания, все до мельчайших деталей. — Вы там были! — обвиняюще выпалил он, хотя на самом деле ни в чем Снейпа не винил. — Эти иглы... господи, эти иглищи, которыми он меня утыкал! А костер... он хотел сжечь меня, как будто в Средние Века...

        — Я знаю, — тихо и твердо прервал его Снейп. В его глазах пылало сочувствие и сожаление. — Но я знаю и еще кое-что: позволив гневу управлять своей жизнью, ты причинишь себе куда больше вреда, чем причинил тебе Люциус.

        Гарри отвернулся, не в силах видеть Снейпа столь взволнованным, столь встревоженным. Так вот что такое, когда у тебя есть отец? Ты делаешь то, что считаешь нужным и правильным, а потом сгораешь со стыда, когда отец говорит, что ты неправ, и объясняет почему...

        Его взгляд невольно скользнул по омерзительной обгорелой куче на полу. Какая мерзость! Какую мерзость он сделал! А потом еще и пообещал сделать то же самое с человеком, да еще и с отцом друга? Конечно, Люциус Малфой — та еще змеюка... Нет, не так. Назвать Малфоя змеей значит незаслуженно обидеть малышку Сэл. Подумав об этом, Гарри наконец вспомнил и протянул руку с браслетом:

        — Вы не могли бы?..

        Видимо, Снейп почувствовал, что стоит на некоторое время отложить разговор — хотя, судя по решимости в глазах, твердо намеревался вернуться к этой теме. Он дотронулся палочкой до металлической головки Сэл, потом осторожно провел вдоль тела змейки и прошептал: «Vivicalus anovare». Сэл шлепнулась зельевару на ладонь, он протянул ее Гарри и чуть отодвинулся, чтобы не стеснять его.

        Гарри поднес Сэл к лицу и заглянул в ее сонные глаза. Она, похоже, слегка замерзла, но выглядела неплохо. Сунув змейку в нагрудный карман, он пару раз погладил ее легонько сквозь рубашку, а потом с укором заметил:

        — Надо было тогда спросить, прежде чем превращать ее.