《Гойда》 (оригинал с Фикбука, слэш)

Басманов провёл рукой по своему лицу, собираясь с мыслями. Юноша сам не заметил, как, будучи поглощённый смутными думами, прикусил костяшку пальцев. Тотчас же Фёдор убрал руку от лица и вновь перевёл сонный взгляд на Иоанна.

«Ежели вновь не явлюсь ко службе…» подумалось Басманову.

Юноша вновь потянулся, вытянув одну руку вверх, вторую же заломил за головою. После того Фёдор уж откинул одеяло и хотел было стать на ноги, как крепко охватил его Иоанн поперёк тела, да воротил в кровать, притом прижав к себе.

Фёдор ощутил, как царь уткнулся сзади в его плечо, да глубоко вздохнул.

- А ежели кто пожалует нынче? – прошептал Басманов с улыбкой на устах.

В ответ раздалась лишь короткая усмешка, да Иоанн пуще прежнего прижал юношу к себе.

- Ясно… - молвил юноша.

Не мог Фёдор знать, сколько они пребывали в этих объятиях. Юноша ощутил, как рука Иоанна легла на его грудь. Юноша положил свою руку поверх, да переплёл пальцы. Прикрыв глаза, Басманов нежно припал устами к руке Иоанна, и, чуть освободившись из объятий, обернулся лицом к царю.

…

Едва раздались шаги, рынды тотчас же выпрямились и уж отдали поклон, когда двери в царскую опочивальню отворились. Но стоило им едва поднять взор свой, так и замерли в полном смятении.

Не государь был пред ними, но Фёдор Басманов. Его кафтан был накинут прямо на плечи, рукава свободно висели вдоль тела. Опричник тотчас же поднёс палец к устам своим, призывая стражу к молчанию.

- Иоанн Васильевич ещё спит. – произнёс юноша вполголоса.

Стражники переглянулись меж собою, сведя брови, но не решались и слова вымолвить, притом, не столько из-за слов Басманова, но боле из-за растерянности. Один из стражей решился заглянуть за плечо Фёдора, дабы удостовериться, что государь и впрямь в своей опочивальне.

Фёдор уловил взгляд тот, и даже поддался чуть в сторону, дабы рында мог воочию узреть, что великий царь и в самом деле в добром здравии и не покидал нынче своих покоев.

С тем юноша прошёл мимо рынд, и направился скорее в свои покои.

…

Иоанн восседал на троне, покуда писец, прибившийся подле трона, складывал ответ со слов владыки.

В коридоре раздался тяжёлый шаг, и царь тотчас же смолк, ибо уж выучил поступь каждого опричника. Боле того, могучий тяжёлый шаг Алексея Басманова вовсе не мудрено было запомнить, тем паче, что Басманов служил при Иоанне уж не один десяток лет.

Безо всякого докладу, Алексей явился в палату, да отдал низкий поклон. Иоанн преумело скрыл свой живейший интерес, с чем же нынче явился Басманов. Не явив ни в лике своём, ни жестах, ни малейшего удивления, владыка жестом пригласил Алексея к себе.

- Бью челом, добрый владыка. – молвил Басманов.

Иоанн коротко кивнул с улыбкой, веля молвить боле.

- Об чём речь твоя? – спросил царь, протянув руку к писцу.

Холоп протянул грамоту, сочинённую наполовину, да деревянное перо, обмакнутое в чернила. Царь принялся беглым взглядом просматривать написанное, али вовсе делал вид, что утруждён сим.

- Об чём, об чём! – усмехнулся Алексей, разведя руками. – Об отроке моём ненаглядном!

Иоанн едва приподнял бровь, но не боле.

- И что же? – молвил царь, продолжая водить глазами по сероватым строкам.

- Уж сей весною ему семнадцать исполнилось. – ответил Алексей. – Не буду ходить вокруг да около – женить его надобно.

Раздался треск, отчего вздрогнули и писец, подле трона царского, да и сам Басманов уж никак не ждал того. То было деревянное перо – Иоанн сжал кулак с такой силой, что вовсе разломил его. При том чернила вылились ему на руку, просочились сквозь пальцы с перстнями.

Холоп тотчас же подорвался со своего места, да схватив чистую ветошь хотел было вытереть длань царскую, но Иоанн не дал того. Заместо того владыка сам выхватил кусок материи и двумя вытер большую часть чернил.

Оглядев своё одеяние, владыка шикнул сквозь зубы, да поднял взгляд на Алексея, который и вовсе не знал, куда податься.

- Об чём ты, говоришь? – молвил царь. – Ах да, женить Фёдора.

На тех словах царь отдал писцу обратно грамоту – благо, чернила не замарали послания. Иоанн опустил руки на подлокотники трона, и кольца ударились со звоном друг о друга. Царь глубоко вздохнул, мерно постукивая пальцами.

- А Федя сам хочет-то жениться? – спросил царь.

- Да нам ли, светлый государь, не знать, чего хотят в его-то летах! – усмехнулся Алексей. – Надобно, что бы всё по-людски было, по закону. То и надобно, женить его.

Короткая усмешка мелькнула в уголке губ Иоанна. Боле ничем не выдал владыка чувств своих.

- И на ком же женить намерился отрока своего ненаглядного? – спросил царь, подпирая голову рукой.

- Уж тут дело за малым. – усмехнулся Алексей, махнув рукою.

Иоанн кивнул, усмехнувшись в ответ.

- Ты, главное, супротив воли Фединой не сватай его. – наказал государь.

- Его, поди, просватай! – Алексей всплеснул руками. – Уж на носу гулянья. Пущай сам подыщет себе кого.

Иоанн кивнул.

- Пущай. – молвил царь.

…

Копыта лошадей подымали в воздух горячую пыль. Двое всадников сошли с протоптанной дороги, да помчались средь поросшие бурьяны.