《Гойда》 (оригинал с Фикбука, слэш)

С тем чувством страха, которое свойственно не только детям, как бы ни хотели то отрицать, ребятишки бросились бежать в рассыпную, стоило привратнику возвестить о приближении опричников к воротам крепости.

Холопы, закутанные в тулупы из зайца али ещё какого зверя мелкого, принялись отворять ворота. Во двор, заснеженный и истоптанный, въехало несколько всадников. Попрятавшаяся детвора украдкою глядела на них, затаив дыхание.

С громким басистым хвастовством оглядывали опричники награду свою, которую забрали они из лап опальных князей. То были и золото с тканями, и оружие искусное, да и живой товар – будь то скот али девицы – всё привозили в Слободу, в дар ли государю, себе ли в имение – всё одно.

Менее всего награбленного было у юноши, что первым въехал в крепость. Оттого, верно, лошадь его и неслась пуще остальных соратников его, ибо не была утруждена ношею драгоценной.

Сам же юноша всем видом своим давал знать, что находится в предобрейшем расположении духа. То имело странное действие, ибо лицо, хоть и светилось добродушной улыбкою, но было испачкано в чёрной крови.

Мех на шапке и воротнике плаща слипся, как пряди чёрных волос, что ниспадали упругими волнами на плечи юноши.

Парень соскочил с лихой лошади своей и любовно коснулся морды зверя. Лошадь всё била копытом, не уняв ещё пыл, что поднялся во время дороги.

- Ну всё, красавица, уж время и уняться. – трепал Фёдор по загривкам любимицу свою.

Тотчас же конюшие подбежали, помогая опричникам увести лошадей их. Когда один из слуг подошёл к Фёдору, холоп с коротким поклоном обратился к опричнику.

- Помилуйте, Фёдор Алексеич! – произнёс конюший, принимая поводья его лошади.

Не говоря ни слова, молодой опричник коротко кивнул, веля молвить далее.

- Вас, барин, государь звал. – доложил холоп.

- Передавай мой поклон, да скажи, что надобно мне в ином виде предстать перед владыкой. – ответил Фёдор, невольно проводя кончиками пальцев по лицу своему.

- Велел государь явиться тотчас же, как прибудете вы во Слободу. Иначе никак, барин. – помотал головою конюший.

Басманов глубоко вздохнул, взглянув вслед своей Данке, которую уводили под уздцы прочь от него.

«Ну что ж, раз велено… » подумал Фёдор, на ходу наклонившись к мягкому сугробу.

Юноша зачерпнул белого снегу да принялся растирать его в ладонях, смывая кровь с рук своих. Прежде чем взойти на каменную лестницу, устланную красным ковром да припорошённую снегом, Фёдор вновь наклонился к сугробу, как вдруг чувства его велел обернуться.

За углом под лестницей, куда уж не доходил полуденный золотой свет, прятался мальчик с девчонкою. Дети сидели в полумраке да с любопытством глядели за опричными лошадьми, да за всадниками в чёрных одеяниях.

Мальчишка показался более знакомым, нежели обычные дети, что шныряли туда-сюда, прислуживая при дворе. Острая память Фёдора тотчас же припомнила тот вечер, когда юноша получил в дар зеркало.

Мысли направились в иное русло, притом юный опричник не мог бы отследить эту нить, но вскоре разум его заняли образы далёкого прошлого.

Припомнилось Фёдору и его детство. Стоял такой же морозный день, и воздух был напоен солнечным золотом, слепя глаза. В тот день, когда он глядел, как завороженный, как лошади, просто непомерно великие, вздымали свои сильные ноги да широкие копыта в воздух.

Какая сила таилась в тех лошадях. Федя был мальчишкою, но уже тогда он не был в силах отвести взгляда, всё глядел да глядел на сильные круп, лоснящуюся на солнце шерсть, широкую мощную шею.

Уже тогда выбежал он навстречу конюшим. Слуги с перепугу принялись оттаскивать сына барского из-под копыт лошадей, всё веля мальчику держаться дальше. Да разве слышал, разве внимал юный Фёдор назиданиям слуг?..

В сердце его пробудился огонь желания, который до сих пор горел в его сердце. Он жаждал причаститься той дикой силы, того неистового буйства, с которой лошади выкидывают ноги свои.

Фёдор сохранил то желание, что выросло в великое умение – и ныне молодой опричник, хвастливо и самодовольно, но истинно мог похваляться умением езды верхом. Не мудрено, ежели именно благодаря тому умению молодой опричник ныне имеет свой статус да место при дворе.

Те воспоминания не были столь далёкими. Фёдор не заметил, как уж и принялся подниматься по лестнице. Растерев свежим снегом лицо своё, юноша сильно взбодрился – чуткая кожа его отозвалась ядрёною свежестью. Талый снег оставался каплями на щеках, лбу, ресницах. Мороз тут же дал знать о себе, вонзая свои коготки в лицо парня.

Резкий выдох сорвался с губ молодого опричника, когда тот провёл рукой по своей шее. Холод пробил его до мурашек, тело точно вновь пробудилось.

Фёдор поднялся по лестнице, и с каждым шагом мысленно перебирал, с чем же зовёт его государь. Отворив двери в сам царский дворец, юноша снял шапку и убрал рукою волосы назад.

«Всё одно, не избежать ни наказания его, ни милости…» - думал Фёдор, подняв взгляд свой на расписные сводчатые потолки. Взглядом скользил он по закрученным узорам, да и пошёл далее по коридору в тронный зал.