Голод в Бенгалии

«Правительство Бенгалии издало приказ о регистрации всех шлюпок (вместимостью в десять и больше человек) и лодок для перевозки грузов в полицейском участке, в сфере деятельности которого проживает владелец лодки или лицо, фактически пользующееся ею.

Приказ немедленно вступает в силу в районах: Миднапур, Хугли, Хоура, 24-парганы[53], Джессор, Кхулна, Бакаргандж, Фаридпур, Типпера, Дакка, Ноакхали и Читтагонг».

В уведомлении, опубликованном в связи с этим в печати, говорится, что на грузовые лодки длиной 8 м и более, которыми пользуются в пределах района или частично вне пределов района, также необходимо получить лицензию у полицейского офицера, возглавляющего соответствующий участок. Эти приказы изданы в качестве меры обороны, и их цель — получить сведения числе и местонахождении лодок, чтобы в случае необходимости мог быть издан еще один приказ, предусматривающий отвод лодок из опасной зоны.

Фазлул Хак, премьер-министр Бенгалии, 2 августа 1942 г. писал губернатору Бенгалии о политике конфискации следующее:

«Что касается Вашего личного вмешательства в обход правительства, то… прежде всего надо указать на предоставление Вами в апреле полномочий заместителю секретаря министерства торговли и труда на вывоз риса… Вы отдали ему приказ немедленно приступить к вывозу риса, не выяснив истинного положения в различных районах и не продумав, как лучше всего и дешевле вывозить рис. В настоящий момент Бенгалии угрожает голод главным образом в результате Вашего неуместного вмешательства и поспешных действий заместителя секретаря.

Далее я хочу коснуться политики изъятия лодок… Самым вопиющим примером ошибок, допущенных властями, очевидно, с Вашего ведома и согласия, явилось запрещение выхода лодок в Бенгальский зализ, где население могло обрабатывать земли на различных островах, расположенных в дельте».

Помимо того, что эта политика мешала «обработке земли на островах, перевозке товаров и рыбной ловле», она причинила неисчислимые бедствия людям, существование которых зависело от этих лодок.

Приказ был издан 3 апреля 1943 г., и спустя несколько дней было изъято не менее 25 тыс. лодок[54].

Отвечая на вопрос в Центральном законодательном собрании 31 марта 1944 г., секретарь военного министерства заявил, что «в виде компенсации в Бенгалии было выплачено примерно 8200 тыс. рупий». Однако денежные суммы, которые выплачиваются бедняку, никоим образом не могут заменить орудия производства, с помощью которого он зарабатывает хлеб насущный. Эти деньги будут быстро израсходованы на предметы первой необходимости, в которых он постоянно нуждается, и у него ничего не останется для покупки продовольствия, когда оно потребуется.

Если предположить, что на средства, поступающие от эксплуатации каждой лодки, существуют пять человек, то приказ сразу же обрек на нужду 125 тыс. человек. Эти люди бродили повсюду, сея панику, в результате которой в провинции сразу создалась атмосфера неуверенности и страха.

Правительство обнаружило свою ошибку очень скоро, так как пострадало не только рыболовство; из-за отсутствия транспортных средств оказалось невозможным обрабатывать землю на островах и перевозить продовольственное зерно. 9 января 1944 г. было объявлено, что в «настоящее время усилия военных властей направлены на то, чтобы отремонтировать лодки». 31 марта стало известно, что «решено возвратить все изъятые лодки, за исключением тех, которые нужны для военных целей», и что «правительство Бенгалии намерено построить сейчас 5 тыс. новых лодок, а позднее еще 5 тыс…» Сначала уничтожить лодки, а затем строить их заново — такое расточительство вряд ли можно оправдать.

Другой серьезной ошибкой было изъятие риса без проведения достаточно эффективных мер для снабжения людей продовольствием. Что касается количества изъятого риса, то, по-видимому, есть какая-то ошибка в подсчетах, так как цифра 30 тыс. т, упомянутая 13 мая 1943 г. генерал-майором Вудом, секретарем министерства продовольствия, не совпадала с цифрой в 40 тыс. т, указанной в отчете Комитета по вопросам продовольственной политики[55]

.

Политика, рассчитанная на то, чтобы лишить врага транспортных средств и продовольствия в случае вторжения, сама по себе не могла вызвать голода, но вместе с другими причинами она привела к серьезному истощению ресурсов правительства. Тем более достойно сожаления, что эти шаги предприняли, не взвесив возможные их последствия и не позаботившись о людях, которые спокойно работали ради поддержания своего существования и ради блага общества, но внезапно оказались в тяжелом положении, к которому они не были подготовлены[56].

Кроме того, последующие события показали, что подобный шаг вообще не являлся необходимым и что он был выгоден только противнику. Подобные военные просчеты, возможно, способствовали катастрофе на Дальнем Востоке и усугубили лишения, которые испытывали жители этих районов.

Причины голода