Головы на копьях

– Поди теперь спроси, – развел руками Баррелий. – Возможно, Ойла поразмыслила и решила, что раз к нам идет подмога, то бежать ей навстречу – только время зазря терять. Не проще ли дождаться, когда легионеры сами прискачут к тебе по дороге? Благо повозки наемников оставляют колею, которую не разглядит разве что слепой… А, может, Ринар подумалось, что мне будет некогда за тобой приглядывать. Вот она и вернулась, чтобы стать твоим незримым опекуном, раз уж ты был в ее глазах отличным парнем.

– Может быть. – Я вспомнил стрелы, втыкающиеся в безглазую морду криджа, что хотел на меня напасть. По-моему, вторая догадка монаха была ближе к истине. Хотя он верно подметил: теперь нам не суждено узнать, что было тогда у Ойлы на уме.

– Ладно, идем, – махнул мне рукой Баррелий. – Негоже топтаться на месте, когда до рассвета осталось совсем чуть-чуть, и наемники, поди, уже седлают коней…

Какое-то время мы прошагали в угрюмом молчании. Но меня все еще мучили незаданные вопросы и вскоре я опять не вытерпел:

– А когда ты понял, что Брасс не выслал нам подмогу?

– Когда уже сидел в кандалах, – признался ван Бьер. – Пойми я это раньше, то, естественно, не допустил бы такого. Теперь-то задним умом я понимаю, что надо было драпать из отряда сразу после резни в Годжи. Но тогда я надеялся, что еще денек-другой, и кавалерия Брасса вот-вот нас настигнет. Увы, но даже на кригарийскую «старуху» бывает проруха. И теперь Большая Небесная Задница висит над нами так низко, как никогда прежде.

– Но с поединком ты все же здорово придумал. Откуда ты знал, что тебе удастся так легко одолеть Трескучего?

– Я этого не знал. И это было не так легко, как тебе показалось, – возразил Пивной Бочонок. – Ярбор был одним из лучших воинов, которых я повидал на своем веку – настоящий ужас во плоти. Но, как я и говорил, у него хватало гонору, но недоставало мозгов. Я внимательно наблюдал за ним со стороны тогда, в Годжи. И нашел его слабое место. Видел тот большой глубокий шрам у него на левом боку? Клинок, что оставил эту дырку, повредил некоторые мышцы и сухожилия, которые затем плохо срослись. Поэтому Трескучий поворачивался в одну сторону не так резко, как в другую. Его косые удары секирой справа налево были воистину быстры. А вот слева направо – уже медлительнее. Уверен, он и сам об этом знал, но моя хромота ввела его в заблуждение. И он не заподозрил подвоха, ведь я хромал с того самого дня, как он впервые меня увидел.

– Не хотел бы я однажды стать твоим врагом, когда вырасту, – рассудил я. – А вдруг ты уже начал готовиться к нашему бою и тоже морочишь мне голову какой-нибудь уловкой.

– Когда ты вырастешь… – начал было кригариец, но тут же поправился: – Вернее, если ты вырастешь, выйдя живым из этого дерьма, и если выживу я, к тому времени я буду слишком стар, чтобы драться с тобой. Так что на сей счет можешь не переживать, обещаю.

– А что насчет завтрашнего дня? – Наконец-то я отважился задать этот животрепещущий вопрос. Учитывая привычку ван Бьера высказывать мне горькую правду без обиняков, его грядущий ответ я ожидал со страхом.

– Ты, верно, хотел сказать «сегодняшнего дня», – уточнил он. – Завтра уже наступило, парень. И пока окончательно не рассвело, я попробую обзавестись союзниками.

– Как это? – опешил я. – Здесь же кроме камней и сухих деревьев больше ничего и никого нет!

– Не здесь, а в городе. Ты разве не заметил, куда мы идем?

– Что? – Я принялся озираться. Когда исчезли огни лагеря – их заслонили от нас скалы, – моими ориентирами во мраке стали спина кригарийца и его голос. А куда он меня вел, я об этом не задумывался. Вернее, я был уверен, что мы идем прочь от зловещего Азурита. Потому что именно в ту сторону мы отправились, покинув лагерь.

– Мы сделали крюк и скоро войдем в город, – пояснил Баррелий. – Это вряд ли собьет наемников с нашего следа. По крайней мере не Гиша и Пека. Зато даст нам хоть какое-то преимущество. А если нам вдобавок повезет отыскать союзников, будет совсем замечательно.

– Ты же имеешь в виду беглых рабов, а не гномье отродье, правда? – с надеждой осведомился я. Для полного счастья мне сейчас только новой встречи с чудовищами не хватало.

– Разумеется, я имею в виду отродье, а не каких-то оборванцев, которых наемники сразу же перебьют, – «обрадовал» меня ван Бьер. – С какой стати беглым рабам нам помогать? Им куда приятнее убить нас, зажарить и съесть, ведь с едой у них тут скудно.

– Ну а тварям какой резон с тобой якшаться?

– Экий ты тугодум! Твари могут убить и съесть наемников. Надо только свести их вместе до того, как наемники отыщут нас.

– И ты считаешь, это хороший план?

– Нет, конечно. Он непродуманный и отвратительный. Но где мне взять другой, скажи на милость? Ведь без плана мы с тобой не доживем и до полудня…

Глава 23

Вы вошли в Азурит еще затемно. Если бы не разруха и безлюдье, он мало чем отличался бы от других известных мне крупных городов Оринлэнда. Разве что в них меня не пробирал такой страх, как здесь.