Гондору не нужен Король

Таургон помчался бегом в Четвертый ярус. Лишь бы Маэфор был дома! Он умница, он поможет продумать всё безупречно.

Дома.

– Что на этот раз у тебя стряслось? – спросил старый товарищ.

– Не поверишь. Я таки женюсь.

– На ней?!

– А на ком еще? А теперь приготовься к самому главному: ее надо похитить. И займешься этим ты.

– Гм-м. А нельзя как-нибудь… более обыкновенным способом?

– Пойти к ее отцу и вежливо спросить, согласен ли он отдать дочь за наследника Элендила?

– Да уж… ладно, рассказывай.

Таургон рассказал.

– И вот что. Мне нужно написать родителям. Жениться против воли ее отца и без согласия своих совсем нельзя.

– Так пиши, – пожал плечами Маэфор.

– Когда отправишь?

– Как раз завтра уходит обоз.

– Завтра… я дал ей неделю подумать.

– Не глупи, – отвечал родич. – Ты отлично знаешь, что ничего нового она за эту неделю не надумает.

Таургон взял письменный прибор и пошел в небольшую комнату наверху. В ней жили, только если народу было очень много, а так там лежали книги и какие-то вещи, приготовленные к отправке в Арнор. Если здесь немного разобраться… повесить занавески, изобразить хоть какое-то подобие уюта…

Ее будут искать. Закроют ворота, отправят погоню по всем трактам. А она будет жить здесь. Весь месяц, который он будет заканчивать свои дела… а у стражи иссякнет пыл поисков. Через месяц все смирятся с ее пропажей. И вот тогда он спокойно вывезет ее.

За неделю они приготовят ей эту комнатку. Месяц под замком – не самое приятное, но она сказала, что согласна на всё. Значит, эти книги сейчас стоит оставить здесь. Хоть почитать сможет.

И непременно закрыть окна занавесками. Чтобы никто ее с улицы не увидел.

Некстати вспомнилось из очередного изложения «Лэйтиан»: «Когда я говорил о решетках на окнах, я не имел в виду эти прутья. Неужели нельзя сделать что-то поизящнее?» Вот уж кого у тебя в предках не было! Главное, Хэлгону не рассказывать, он не оценит шутки.

Тинувиэль, Тинувиэль, и кто же тебе дал такое имя?! Вот мы и попали с тобой в легенду.

Еще немного, и этот дом наши станут Нарготрондом звать…

Меж тем внизу нарастал шум: кто-то вернулся, Маэфор излагал свежие новости, арнорцы бурно обсуждали предстоящее.

Надо писать.

Стол у окна, света хватает… но когда окна будут закрыты, понадобятся светильники. Много. Не стоит ей сидеть в полумраке. Надо будет сказать, чтобы принесли. Побольше.

…страшно писать. Похищения невест в роду не было за все три Эпохи, или хроники скрывают это. Но выхода действительно нет. За бродягу ее не отдадут, правду сказать нельзя, и Диора не попросишь. Хотя было бы забавно: чтобы Диор стал сватом к Тинувиэли. Достойный итог любви Гондора к именам из хроник!

Арахад собрался с духом и начал писать.

Он решил, что обязательно попросит родителей прислать ей свадебный наряд. Во-первых, это нужно Тинувиэли: она увидит, что ее ждет жизнь отнюдь не в дикости. Ну и просто получит платье и убор получше тех, что привыкла носить. Во-вторых, и едва ли не более важное, это заставит Арагласа и Миринд думать о другом: не о гневе или о прощении, а о том, что именно отправить невесте. Матушке придется перебрать сундук, а это всегда успокаивает женщин. Она обрадуется возможности поделиться наконец тем узорочьем, что носила в молодости; а то Сильмариэнь из украшений признаёт только парадные ножны и перевязи… ах да, еще наручи. Матушка с головой уйдет в гномье серебро, примет невестку и простит сына.

И еще одна просьба не будет лишней. Раз Диор знает почти всю правду (а Денетор тем паче!), то на прощание нужен серьезный подарок. Достойный их, достойный принца Арнора…

Всё будет хорошо. Родители благословят брак, пришлют всё и всем. И хорошо, что письмо отправится прямо завтра. Обернуться туда и обратно за месяц сложно, но если от Тарбада верхом, то можно успеть. А если будет задержка – он всегда придумает что-то с разночтениями в «Повести о Видугавии».

Всю неделю Таургон являлся в Хранилище, как на службу. Он «ждал» Тинувиэль, он спрашивал о ней, он настойчиво просил ничего не трогать на ее столе, а сам садился за него, перелистывал страницы, ища то разночтение, о котором она не успела ему сказать… он уже решил, кем и как будет закончена ее работа, но пока изображал ожидание и волнение. Первое было весьма старательным, второе – вполне настоящим.

Боромир видел его состояние и не задавал вопросов, лишь сказал, что Барагунду сообщили, и он ответил, что непременно выберется на несколько дней домой.

План побега был готов, равно как и веревочная лестница. Высоту окна Тинувиэли Маэфор определял на глазок, но уверял, что лестница сделана с запасом в пол-этажа, не меньше. Среди арнорцев, вязавших сей артефакт, столь необходимый для побега, ходила шутка, что ведь Тинувиэль – девушка начитанная, но тогда почему же это плетем мы и из веревок, а не она сама и как положено, из волос?! Таургону эту шутку не передавали.

С Диором он эти дни не виделся. Слишком многое было сказано при последнем разговоре.