Гондору не нужен Король

– В одном ты ошибаешься, – сказал Наместник. – Если «Повесть о Видугавии» так… полезна, как ты считаешь, она нужна нам не меньше, чем вам. Чтобы понимать вас. Так что сразу будут снимать две копии – по твоему варианту. А ты поторопишься с примечаниями, чтобы и их успели переписать.

– Хорошо.

– А что делать с тем, что не закончила… эта девушка?

Таургон вздохнул:

– Я прочел и сверил разночтения, переписывать можно хоть завтра, но… Серион с тоской смотрит на ее стол, но всё-таки эти разложенные книги – знак надежды.

– Понимаю. На сколько там работы?

– Недели на две, может меньше, – пожал плечами арнорец.

– Время есть.

– Да, есть.

Тяжелое молчание Таургона означало: а новостей нет, и пора перестать надеяться.

– Мне не спится; выйдем на свежий воздух? – сказал Диор.

Они вышли. Была глубокая ночь, звезды проглядывали сквозь легкие облака. Северный горизонт у самой кромки был чист, там бледнело зарево будущего восхода. Облака величаво разлетались от него в обе стороны, как крылья исполинской птицы.

Они пошли по Языку к самому его острию.

Диор опирался на трость. Ту самую, резную, с головой харадского барса. Хоть и не скипетр, а тоже по наследству переходит.

Остановились. Под ними, всеми ярусами вниз, спал Минас-Тирит. Вдали поблескивал Андуин – там, где в нем отражалось светлеющее небо.

Диор посмотрел на северянина и сказал спокойно, о давно обдуманном:

– Я учил тебя говорить не всю правду и выучил неплохо. Но всё-таки ты себя выдаёшь. При нашем прошлом разговоре я был слишком взволнован и не заметил очевидного… потом эта история с похищением – тоже было не до того… но у меня нашлось время подумать.

– О чем я еще проболтался? – улыбнулся Таургон.

– Это должен сказать я – или всё-таки скажешь ты?

Таургон отвернулся и стал смотреть на рассветное зарево.

– Возможно, ты прав, – сказал Наместник. – Такую тайну не выдают даже друзьям. Можешь быть уверен, я не скажу никому, кроме Денетора. Если догадался я, то он наверняка знает. Может быть, расскажем Барагунду. Потом. Сильно потом.

– Как ты узнал? – хмуро спросил Арахад.

– Ты не смог сказать, сколько тебе лет. Но когда я заговорил о твоих правах на престол, ты ответил не задумываясь. Наследник Исилдура, как бы знатен он ни был, не продумает настолько тщательно ответ на этот вопрос. Только один человек может так серьезно решать это. Человек, чьи права неоспоримы.

Северянин молчал.

– Ну и потом, эта изящная фраза: «если бы в вашей сокровищнице не лежало две Звезды». Другого ты ею бы поймал. Но я сам научил тебя этим хитростям.

– Да.

– Итак, Аранарт не погиб? А Звезды?

– Настоящая хранится у Элронда.

– Ты понимаешь, что это всё меняет? – спросил Наместник.

– Это ничего не меняет, – твердо ответил Арахад. – Я уезжаю, и это не только твое, но и мое решение.

– Позволь напомнить тебе, – сказал Диор, – что один раз я уже пренебрег твоим решением. Ты исполняешь свой долг, а я – свой. И пока ты не коронован, ты решаешь только свою судьбу. Судьбу Гондора решаю я.

– Мой господин, – вскинулся Таургон, не замечая неуместности этого обращения именно сейчас, – не надо начинать с начала там, где всё закончено. Я должен повторить тебе всё, что уже говорил?!

– Это были слова одного из потомков Исилдура. Который имеет чуть больше прав, чем любой из потомков Анариона. Права наследника Элендила – иное дело. Наместник обязан отдать власть Королю.

– Прежде всего, наследник Элендила не я, а мой отец, – Арахад помолчал, глядя на светлеющее небо. Бледно-желтое зарево становилось всё шире, кромка наливалась багрянцем. А о письме отца, доставшемуся такому вот рассвету, Диору знать незачем.

– Мой господин… да, я буду называть тебя так, хотя бы из уважения к твоим летам. Ты не отдашь мне власть. И сам знаешь, почему. Ты завел этот разговор не чтобы начать с начала. Тебе нужно, чтобы я подтвердил твою правоту. Давай об этом и будем говорить.

– Я слушаю тебя.

– Король нужен не для того, чтобы править страной. Править могут другие, такие, как Денетор. У него это получается в тысячу раз лучше, чем вышло бы у меня… или у моего отца. Долг Короля в ином: вести народ к Свету. И не к тому Свету, который видит он сам, а к тому, который каждый человек видит в себе, и Король должен помочь в этом. Могу ли я быть таким Королем, ответь? Ты знаешь ответ. Ты знаешь Гондор. Тех, кому нужен Король, в стране очень немного. Что должно произойти, чтобы их стало хотя бы больше? Я не знаю.

– Я тоже, – откликнулся Диор.

– В руках Короля – сила исцеления. У Аранарта она была. Ни у одного из его потомков – нет.

Диор молчал.

– Поэтому я и уезжаю. Поэтому ты и отпускаешь меня.

– Назовешь свое имя? – тихо сказал гондорец.

– Арахад. Сын Арагласа.

– Арахад… Царственная Верность… – он словно пробовал имя на вкус.

И оба промолчали о том, что синдарин здесь многозначен, и это имя можно понять как «Королевское место». Коротко говоря – «Трон». Вряд ли Миринд думала об этой игре смыслов, называя первенца.

Сила имени – странная сила: когда есть, когда нет, а когда вот так: поманит, но не воплотится.