Гондору не нужен Король

– Да что я вообще в жизни видел, – пожал плечами охотник. – Разве что орков.

– Есть такие люди, которые страшнее любого орка. Бессердечнее. Безжалостнее.

Арахад, жуя, пожал плечами: дескать, ну, схожу в ваш Минас-Тирит, посмотрю на эту диковину.

Итак, всё еще удачнее. Никаких хитростей не понадобится. Маэфор с ребятами просто придет к Ингольду.

Ну и имя. Сколько времени уйдет, чтобы привыкнуть к такому?!

Разговор Маэфора с гондорцем оказался гораздо короче, и Ингольд понял, что ему очень повезло, что это Таургон привел к нему старшего товарища, а не наоборот. Цены назначены, пришедший их не повысит. А вот доведись ему начинать с разговора с этим сумрачным северянином, явно съевшим собаку в деле охраны обозов… н-да, никакого «после Снежанки – только за еду» не выторговал бы.

Удачно, что этот согласился так дешево.

За себя и за всю их северную ватагу.

– Арахад пойдет в Гондор, – несколько недель назад сказал Араглас Маэфору.

Тот кивнул.

– Я рассчитываю на тебя, – добавил вождь.

Следопыт пожал плечами.

Вот и весь разговор.

А что им еще говорить?

Точно так же четверть века назад, когда бушевала война и никто не видел ей конца, Маэфор, прославленный бешеной дерзостью в сочетании с такой же невероятной предусмотрительностью, стоял перед вождем, который говорил: «Арахада пора забрать из Ривенделла. Он пойдет в твой отряд. Я рассчитываю на тебя». И тогда тоже оставалось только кивнуть.

Все знали: у Маэфора почти никогда не бывает потерь.

Потом случилось то, о чем знал каждый мальчишка в Арноре – о перебитых орочьих вожаках, об эльфе, отрубившем Арагласу ногу, раненную отравленным клинком, и тем спасшем вождю жизнь… мальчишки кусали локти, что опоздали родиться в то грозное и прекрасное время, а их уцелевшие отцы и старшие братья с наслаждением теперь «охраняли елки от ворон», едва ни ломтями нарезая тишину леса, через который больше не ломятся враги…

Но только не Маэфор.

Когда орочьи вожаки были перебиты, война отнюдь не закончилась. Лишенные командиров и плана действий орки продолжали нападать, это длилось еще не один год, и Маэфор являл чудеса не столько храбрости, сколько сообразительности, перехватывая врагов на дальних подступах.

Но эта война стала затихать, и дерзкий следопыт бросил ее на тех, кто не навоевался.

А сам заявил, что пойдет в Тарбад.

С ним не спорили.

И дело было не в том, что он потомок Аранарта – мало ли, кто в Арноре его потомок! да проще найти тех, в ком за эти века так и нет крови Самого. Родословная не значила ничего, а вот счет погибшим на единицы – это серьезно.

Никто не знает, каких усилий стоило Маэфору уговорить купца взять его в охранники, но – он дошел до Гондора.

А потом вернулся и рассказал про Минас-Тирит.

Настоящий Минас-Тирит. Не тот, что в книгах.

Это сделало его знаменитым настолько, что все его военные подвиги отступили.

Глаза засверкали у многих – и у тех, кто навоевался досыта, и у тех, на чью долю орков досталось маловато, и у тех, кого судьба обделила подвигами, когда орки окончательно убрались в Мглистые Горы. Северяне – «ну, эти, которые странные» – стали всё чаще появляться в охране обозов.

И снова зазвучало заветное «попасть в отряд к Маэфору».

Всего этого господин Ингольд, разумеется, не знал.

Всё это (по крайней мере, главное) он понял после первого же разговора с немногословным северянином. И предоставил ему распоряжаться гондорским обозом, понимая: этот бродяга с лицом, дубленым всеми ветрами от Северного Всхолмья до Белых Гор, знает твое дело лучше тебя.

Вот и пусть занимается. За медную монету в день до Снежанки, а дальше – только за харч.

Арахад был счастлив. Он сейчас словно вернулся в молодость, только тогда позади были гнев и отчаянье, и они же – впереди, а сейчас он снова в отряде Маэфора, снова – самым что ни на есть рядовым, только теперь не бойцом, ведь больше нет битв, и впереди у них прекрасный Минас-Тирит, исполнение воли отца, и отцу ничего не грозит, он жив, он будет еще долго-долго жив, и поэтому ты можешь прогуляться до Гондора… вспоминая того мальчишку, каким ты был четверть века назад, мальчишку с бешеным сердцем и горящим взглядом, готового и до отчаянья не-готового к тому, что ему скажут: «Твой отец погиб, теперь вождь дунаданов Севера – ты».

Всё это в прошлом.

Можно отдыхать. Можно называть важным и опасным делом – охрану этого обоза. Привыкать к имени «Ингольд» и звать его «господином». Снова учиться у Маэфора… вроде, он и не сильно старше тебя, а снова умеет столько, сколько ты… нет, теперь даже и не мечтаешь уметь. Что бы тебе не припасла судьба, но охрана обозов – не твое дело.