Гондору не нужен Король

Когда, наконец, с переправой обоза было закончено и дозор смог сам пойти к броду, Таургон спросил Маэфора, что же там.

– Ортханк, – ответил тот. – Я сам там не был, но говорят: огромная башня еще нуменорских времен. Она пустует много веков – места здесь, как видишь, дичают.

Разулись; держа оружие повыше, перешли броды.

Гондор.

К ним быстро шел воин. Ножны с Белым Древом, массивный пояс – командир заставы?

– Маэфор! Добрая встреча.

– Добрая встреча, Белег. Что нового за зиму?

– А что нового? – недовольно хмыкнул гондорец. – Всё то же. То тут видели дунгар, то там. Мои ребята ездят, пугалами огородными служат.

– Пугалами огородными? – переспросил Таургон, стоявший рядом.

– Новенький у тебя? – Белег смерил Таургона взглядом. Сын Арагласа напрягся: эта снисходительность резанула.

– Всю жизнь против орков дрался, – пояснил Маэфор.

Вот и всё, никакой снисходительности. Уважение и даже зависть.

– Везет же… у вас настоящее дело, а мы тут… эх, пугала и есть.

– А почему вы не сражаетесь против дунгар? – осторожно спросил Таургон.

– А потому что Паук!! – Белега прорвало, словно Изен взъярился по весне. – Потому что нет у меня людей, чтобы драться против них! У меня каждый человек на счету, а дунгар знаешь сколько?! Не знаешь! И никто не знает! Дай мне людей в сто… нет, в тысячу раз больше, чем сейчас, мы бы повывели этих мерзавцев, здесь тихо бы стало, на века – тихо! Но нет, Пауку без разницы, что у нас творится, кровь и деньги тянуть из людей – это да, это он будет, а защитить границу Гондора – это незачем!

– У вас большие потери? – проговорил потрясенный Арахад.

– Да какие у меня потери! Я ж говорю: мы пугала огородные, скачем туда, где дунгар видели… ну и не видно их, пока мы там. Нас тут несколько сотников – и изволь держать границу, как можешь! Нет уж, дойти до боя – это роскошь не по мне.

– Ладно, – веско сказал Маэфор, – сколько ты не ругай Паука, а людей он тебе не даст. Пойдем-ка мы в лагерь, переоденемся в сухое. А то стоим без сапог и решаем судьбы Гондора.

– Ты давно его знаешь? – спросил Арахад, пока они снимали мокрые вещи.

– Да лет десять он тут. Еще до Паука прислали. Молодой, сообразительный. При нем дунгары присмирели по оба берега Изена.

– Что значит «до Паука»?

– Так Паук восемь лет назад купцам хвост прищемил, – Маэфор подумал и добавил: – дверью. Он прищемил, а они забегали. И нас стали брать в охрану. Так что и от Паука есть польза.

Арахад не услышал последних слов.

Паук, черная воля которого дотягивается до самой гондорской границы, рисовался ему чем-то вроде Унголианты, проникшей на Эзеллохар и пьющей жизнь Двух Древ.

Что же творится в сердце Гондора, раз на границе тебя встречают такие вести?

Маэфор настоял на долгом привале. Господин Ингольд подчинился и даже не заикнулся о том, что день стояния без дела не должен быть оплачен. «Мне нужно переговорить с Белегом. А все пусть отдохнут», – сказал этот северный деспот и пошел в крепость, не дожидаясь ответа.

И действительно, какой может быть ответ на приказ?

Стемнело, лагерь весело проводил вечер у большого костра – всем было понятно, что здесь, рядом с крепостью, бояться разбойников просто глупо (хотя дозорные, конечно, стояли). Маэфор не возвращался, и господин Ингольд воспринял это со странным облегчением: значит, не такой этот северянин и стальной, всё-таки хоть что-то человеческое ему не чуждо, раз он остановил обоз, чтобы денек погулять со старым товарищем.

Командир явился, когда все укладывались спать.

Трезвый.

Мерзавец.

Обоз шел медленно, в гору, гондорцы были заняты телегами, арнорцы глядели по сторонам исключительно для порядка: застава слишком близко, чтобы опасаться разбойников.

Маэфор подошел к Таургону, кивком отозвал его в сторону. Они пошли чуть поодаль дороги.

– С сегодняшнего дня в караулах ты не стоишь, – объявил командир. – Твоя задача: найти разбойников, которые следят за нами, и убить одного или нескольких. Ясно?

– Нет, – честно ответил Арахад.

Маэфору понадобилось несколько мгновений, чтобы осознать смысл этого короткого слова.

– Что неясно? – спросил он, нахмурясь.

– Ты сам приказывал противоположное на правом берегу!

– А сейчас мы на левом, – Маэфор как отрезал.

Арахад молча посмотрел на него. Дескать, ты же отлично знаешь, что я выполню твой приказ, но объясни по-человечески, в чем дело.

Ты строг, да, но зачем унижать, требуя слепого подчинения?

Четверть века прошло… Арахад изменился. На вид прежний – спокойный, исполнительный, а суть уже другая. Взял и отказался подчиняться непонятному приказу… и сделал это так, что впору не гневаться, а стыдиться.

– Ладно, – примирительно сказал Маэфор. – Слушай.