Гондору не нужен Король

Тарбада ты почти не заметил: тебе нужен купец, а не этот город; потом Маэфор принялся гонять вас то к кузнецу, то к шорнику, потому что на его придирчивый взгляд что-то было не в порядке, слуги купца не собирались подчиняться северному проходимцу, а он не собирался позволять обозу встать мишенью посреди земель, где разбойничают дунгары… Словом, «Таургон, к кузнецу и без него не возвращайся, и пусть он тебе, господин Ингольд, скажет, что здесь недостаточно надежная…» Прославленная осторожность Маэфора была хороша, когда о ней долгими вечерами рассказывают, а испытать ее на своей шкуре… испытать ее во второй раз – это было прекрасно!

Наконец Маэфор изволил царственным взглядом окинуть обоз и дозволить выход.

Господин Ингольд вздохнул с облегчением: он никак не ожидал, что этот грошовый командир охраны заставит его потратить такие деньги на приведение хозяйства в идеальный порядок. То есть, конечно, всё к лучшему, но кто же знал, что ты нанимаешь сущего тирана?!

Вышли солнечным майским днем. Настроение у всех до единого было отличным, охрана многочисленной и надежной (у каждого лук через плечо, а еще секира или меч, это заметно издалека, и нужно быть очень… неразумным разбойником, чтобы на них напасть), доходы господина Ингольда, судя по всему, изрядными… словом, – идем!

Мглистые Горы всё ближе. На нашем севере они лесистые, открытых утесов не то чтобы много, там в небо вонзаются острия елей – а здесь или неприступные скальники розово-сиреневых цветов, или сосны с округлыми кронами и иглами такой длины, что то ли на стрелы их пусти, то ли сразу на дротики…

Разбойники? может, и есть. Охрана каждый вечер рассыпается по округе, чуть что – подаст сигнал. Видят это дунгары? кто их знает. Дело арнорцев – не разбойников ловить, а довести обоз в целости.

Десять дней пути. Дорога начинает подниматься, потом петлять: предгорья.

Маэфор отозвал Арахада. Командир смотрел хмуро, и сын Арагласа снова почувствовал, что не было тех без малого двух десятков лет, когда он сам водил отряды. Сейчас он был новичок и должен был слушать и исполнять. Что он сам понимал из того, что ему хочет сказать Маэфор, – неважно. Молча выслушай.

Если Маэфор захочет узнать твое мнение, он задаст вопрос.

– Дунгары не орки, – сказал командир. – Они пришли грабить, а не убивать. И сбегут, увидев силу. На Красном Отроге они попытаются напасть. Стреляй во всё, что покажется врагом, но не добивай подранков.

Арахад кивнул: понимаю.

– Твое дело довести обоз целым, а не перебить этих.

Сын Арагласа снова кивнул.

– Днем они будут стрелять по лошадям. Раненая лошадь – это потерянная телега. Что-то из поклажи, конечно, переложат на другие, но не всё. Разбойники этого и хотят.

– Понимаю.

Маэфор недовольно глянул: много лишних слов говоришь.

– До перехода через Изен твой дозор в первую половину ночи.

Коротко кивнуть и отправиться выбирать себе место на сегодня.

Арнорцы охватывали стоянку широким полукольцом, чтобы услышать дунгар, пока те еще не очень-то таятся в темноте ночи. Увидеть что-то в этом чернющем мраке Арахад и не пытался, это не северные ночи, которые гораздо светлее. Но разбойника выдаст звук осыпающихся под ногами камней, а если повезет, то и разговор, пока они считают, что до лагеря еще далеко.

Что-то, а стрелять на звук сын Арагласа умел.

Несколько ночей прошло без приключений, что в первую стражу, что во вторую. То один, то другой дунадан стрелял в черноту, заслышав чье-то приближение… стрелы иногда находили утром, иногда нет. Какие звери тут водятся?

Однажды ночью оказались не звери. Первым выстрелил Бердир, как потом рассказывал – на звук осыпи камней под идущим. Раненый дунгар вскрикнул, и Арахад услышал, как вырвалось ругательство у другого. Этого хватило: арнорец пустил стрелу, и раненый разбойник выругался уже в голос. Это был сигнал шайке: уходим.

Утром Ингольд честно выдал их дозору по серебряной монете.

До самого Изена больше никаких событий не было. Хотя в колчанах арнорцев стрел поубавилось: они продолжали стрелять на подозрительные звуки, а в густых кустах на склонах найти стрелы потом было нелегко.

Изен был границей Гондора⁴.

На том берегу у бродов стояла небольшая крепость, из нее вышло несколько воинов – в кожаном доспехе и без шлемов. Судя по их виду, это место было мирным.

Слуги Ингольда занялись переправой обоза через брод. Река обмелела, хотя не так, как будет в июле-августе, когда можно вообще не разгружать телеги, чтобы перевести их. Сейчас гондорцы снимали тюки арнорских мехов и еще чего-то, оставляя на телегах лишь самое тяжелое (и, вероятно, не особо ценное).

Маэфор и его отряд стояли на правом берегу и цепким взглядом смотрели на горы. Напасть на переправе… очень, очень вряд ли разбойники решатся на такое, особенно на глазах у гондорской заставы, но… но арнорцы честно отрабатывают свою медную монету в день.

Таургон смотрел вверх по течению Изена.

Далеко, лигах в десяти отсюда, в горах чернело что-то. Оно не могло быть утесом, но и на крепость не похоже.

Слишком высокое для дозорной башни, слишком узкое и черное для скалы.