Гондору не нужен Король

– Подожди… – Диор удивился и чуть нахмурился, – ты что же, так и не видел себя в полный рост?

– Я вижу других и примерно представляю.

– Пойдем.

Вот это был самый необсуждаемый изо всех приказов Наместника Гондора.

– К госпоже Андрет? – снова усмехнулся арнорец.

– Нет, – голос Диора прозвучал неожиданно сухо.

Таургон не стал спрашивать, что он сказал не так. Хочет Наместник, чтобы он посмотрел на себя, – пойдет и посмотрит. Труд невелик, а Диору приятно.

Они прошли через несколько зал во внутренние комнаты. Это была спальня: кровать под узорным пологом, стены обшиты темным деревом… некогда разглядывать обстановку, да и невежливо.

И, разумеется, ростовое зеркало.

Вдвоем они смотрелись на удивление правильно. Они были похожи: нуменорская кровь отчетливо видна у обоих, высокий рост, стать, черты лица. Они были похожи взглядом – внимательным, спокойным, мудрым. Видно, что родственники. И неважно, в каком колене.

Оставьте родословные Хранилищу.

Близкие родственники.

Они были противоположностью: ослепительная молодость и негромкая зрелость. Даже если бы Арахад не был одет в блистающую серебром тунику гвардейца, его сила и энергия, едва сдерживаемая, как вода в кипящем котле, вызывала бы восхищение всё равно. Лишенное бороды лицо его молодило, и это, пожалуй, шло ему. Диор же, прошедший две трети жизненного пути, отмеренного потомкам Анариона, давно уже не нуждался в том, чтобы делать заметным что-то. Хоть внешнее, хоть внутреннее. Его одежда коричневых и темно-багряных цветов была неяркой, золотая вышивка – такой тонкой, что и не разглядишь… так, то ли есть узор, то ли нет; полуседые волосы и борода бережно подровнены. Пожилой лорд, уважаемый за мудрость более, чем за знатность, – да, но – правитель могущественнейшей страны?! нет, встреть Таургон его в Хранилище, он бы опять не догадался, кто перед ним.

– Хорош… – снова повторил Наместник, любуясь их парой.

Таургон промолчал, чтобы не обижать его.

Но лицо северянина было слишком красноречиво.

– Сердишься, – мягко сказал Наместник. – У меня есть к тебе просьба, Таургон.

– Я слушаю.

– Пойдем в кабинет, поговорим.

Они перешли туда, сели за стол, и Диор начал.

– Завтра вечером ты назначен в караул, как тебе, вероятно, уже известно. Это будет совет. Обычный… так, текущие дела. Но на совете – на любом совете – обязательно стоят Стражи. Это было заведено еще самим Мардилом: знак того, что совет собран именем Короля и решения принимаются как бы в его присутствии. Я бы хотел, чтобы с завтрашнего дня ты был на каждом совете.

– Что?! – вскинулся Арахад. – Почему?

– Вот почему…

Диор, погруженный в свои мысли, не замечал его тона.

– Дело в том, – слова давались Наместнику с явным трудом, – что у меня есть один недостаток. Очень серьезный для правителя. Я не могу преодолеть первое мнение о человеке. Оно меня еще ни разу не подводило… я имею в виду – сразу, но проходят годы, и человек меняется. А я всё еще сужу по тому, каким он был десять, двадцать, а иногда и пятьдесят лет назад…

Диор вздохнул, и Арахад тоже перевел дух.

О чем бы ни хотел сказать Наместник, речь пойдет о другом.

– Я хочу, чтобы ты стал моими глазами, Таургон. Ты не пристрастен ни к кому, у тебя нет своих интересов в Гондоре. И ты наблюдателен. Очень наблюдателен.

– Но я никого из них не знаю.

– Именно, – кивнул Диор. – Ты мне расскажешь не о Харданге или Борласе, а о втором слева и третьем справа. Не о том, что они говорили, а о том, как они говорили.

Таургон задумался, пытаясь представить себе это.

– Я уверен, что ты справишься, – улыбнулся Диор, ободряя его. – Ну а если и нет, то мы ничего не теряем. Всё останется по-прежнему.

– А если я ошибусь?

– Нет, – покачал головой Наместник. – Упустишь что-то – возможно. Но ошибешься? нет. У тебя зоркий глаз.

– На следы орков в лесу.

Диор снова покачал головой:

– Не только. Ты просто себя еще не знаешь.

Таургон молчал, но впервые за последние дни это стало молчанием согласия.

Диор улыбнулся и кивнул.

– Пойдем. Я должен научить тебя одной вещи.

Они прошли сквозь все покои, вышли на лестницу, спустились по ней ко входу в башню Наместников.

Но выходить не стали: Диор вдруг повернул вправо, потом еще раз – и за мощной колонной, украшенной сложной резьбой, оказался вход на узкую лесенку. Никакая потайная дверь не скрывала его, и всё же увидеть мог только тот, кто про него знает.

Диор поднялся на второй этаж и остановился перед дверью.

Достал ключ и протянул его Таургону:

– Отпирай.

Ключ повернулся без малейших усилий, дверь открылась. Перед ними был кабинет Диора.

Они вошли.

Закрылась дверь, щелкнул замок.

Таургон, держа в руках ключ, вопросительно глядел на хозяина.

– Как видишь, всё просто, – сказал Наместник. – Завтра после совета я жду тебя.

Эдрахил его начал ставить в караулы уже несколько дней как, едва цвет подбородка и щек сравнительно выровнялся. На здешнем ярком солнце и безжалостном ветре это было несложно. Таургон запоздало оценил, каким тихим и тенистым был Четвертый ярус.