Горькая истина. Записки и очерки

Биография Римского-Корсакова, знаменитого нашего композитора, была препарирована специально, чтобы лишний раз поиздеваться над «проклятым царским режимом». Оказывается, Римский-Корсаков был угнетаем «царизмом», а потому революционно боролся за его свержение! А мы-то и не знали… Постановка — «оформление» Григория Рошаля[234]. Лучше нельзя было и выбрать: не только сам Рошаль, но и все его потомки, до седьмого колена, да и во всех последующих, не будут переставать обливать помоями бывший в России «царизм». В этом отношении большевики Свято следуют заветам Ильича, что всякая дрянь в хозяйстве может пригодиться и не за страх, а за совесть изругать, кого следует. Содержание фильма не без противоречий. В качестве революционера Римский-Корсаков должен бы был ненавидеть историческую Россию и поклоняться западным образцам, как делают это наши революционеры, по обе стороны Железного Занавеса сущие. А он с гордостью заявляет: «В течение всей моей жизни я никогда не покидал родной земли, где слушал только русские песни».

Одним словом, всё в порядке в советском аспекте современности: борьба с царизмом и прогрессивная революционность, а тут же и ненависть к загранице и российская национальная гордость. Укрепление партии с помощью русского национального самосознания.

Польский сородич Рошаля, некий Форд[235] (не более и не менее!) поставил фильм «Юность Шопена», где этот певец тихой грусти и романтизма начала прошлого столетия вдруг остервенело полез на баррикады в 1830 году, чтобы ожесточенно сражаться за освобождение Польши всё от того же «проклятого царизма».

Сидит-таки в печенках у этих товарищей «царизм», — сомнений быть не может: правильно взято наше направление.

Присутствовавшие в зале иностранцы и те ехидно посмеивались, смотря и слушая большевистские лирические отступления об освобождении от «царизма» во имя… советской свободы! Не совсем понятно, зачем большевикам понадобилось демонстрировать эти фильмы в Венеции на Международном Кинематографическом фестивале. Неужели же только для того, чтобы показать, что они овладели техникой? Или же они принимают всех представителей «догнивающего капитализма» за законченных дураков? Правда, и такие водятся в изобилии. Но всё же… Во всяком случае, и без малейшего сомнения, можно утверждать, что большинство присутствовавшей на просмотрах буржуазной элиты отлично почувствовало весь смрад советской пропаганды, томилось и стремилось как можно скорее вырваться на простор «благоуханий» венецианских каналов. Но это вовсе не значит, что эти советские фильмы на Западе демонстрироваться не будут. Всё зависит от цены, которую запросят большевики: почему не заработать на советском удаве?

Венеция, август 1953 г.

«Наша страна» (Буэнос-Айрес), 10 октября 1953, № 195, с. 5

На заре сосуществования

В июле в Сицилия обыкновенно стоит сильный жар, но в этом году высокая температура побила все рекорды, и газеты, может быть, даже в некотором смысле утешения, сообщили, что такой жары не было чуть ли не 80 лет, от чего вовсе, конечно, не было легче переносить 40 градусов в тени. В соответствии с этим, деревенский пейзаж представляет унылую картину высохших полей и пастбищ, а деревни, лишенные воды, во всяком случае для умывания, стоят, раскаленные в колышущемся от жары воздухе.

Сицилия — остров, который в виде как бы футбольного мяча расположен под носком итальянского сапога. И действительно, находясь на пути с Востока к Геркулесовым столбам, то есть Гибралтару, еще с древних времен этот остров служил яблоком раздора для многих активных народов, ценивших его природные богатства и его стратегическое положение. Во многих его местах возвышаются более или менее уцелевшие развалины древнегреческих храмов, по сей день непревзойденной архитектуры колонн и фронтонов, заранее обрекая на неудачу современных строителей, сколько бы они ни старались выдумать новые линии. Владычество мавров, а также эпоха Возрождения с оккупацией Сицилии различными европейскими народами, не говоря уже о высокохудожественных местных жителях, оставили свои художественные следы в религиозных и светских постройках сицилианских городов.

Прошу не пугаться уважаемого читателя — я не собираюсь списывать с путеводителя по Сицилии описания церквей, дворцов и музеев с их художественным содержанием: всякий интересующийся искусством может всегда найти для себя соответствующую литературу. Отмечу лишь, что Палермо, столица Сицилии, — это большой современный город, с широкими бульварами, великолепным портом и чудным пляжем. Он сильно пострадал от бомбардировок союзной авиации, что в конечном итоге, как бы это цинично ни звучало, послужило к его украшению, в виде некоторых удачных перепланировок и постройки новых зданий очень красивой архитектуры.