Горький и евреи. По дневникам, переписке и воспоминаниям современников

Интеллектуальная провокация Горькому удалась, но результат ее был совсем не тот, на который он надеялся. Своими антиамериканскими — по самовидению и настроению, очерками он сильно пошатнул свое литературное реноме в глазах американского общества, что и сегодня прослеживается в том равнодушие, что выказывают в целом американские слависты к его жизни и творчеству. «Больших денег» Горький в США тоже не получил: уезжая из Америки в октябре 1906 года, он вез для Ленина всего около 10 тысяч долларов. Сам он в очерке «В. И. Ленин» писал об этом следующее:

В Америке весьма часто видел Мориса Хилквит, который хотел быть мэром или губернатором Нью-Йорка <…> — видел очень многих и очень много, но не встречал ни одного человека, который понимал бы всю глубину русской революции, и всюду чувствовал, что к ней относятся как к «частному случаю европейской жизни» и обычному явлению в стране, где «всегда или холера или революция», по словам одной «гэн-сом лэди»[260]

, которая «сочувствовала социализму».

Впрочем, точная сумма денег, которые собрал Горький за время своего американского турне неизвестна [YEDLIN. Р. 81]. Поднятый Горьким в Америке «шум» по прошествии десяти лет был «услышан»

и высоко оценен <в СССР>. После октября 1917 года очерки Горького «В Америке», включавшие «Город Желтого дьявола», входили во все собрания сочинений писателя, на 38 протяжении долгих десятилетий формируя общественное мнение его страны и отношение его соотечественников к Соединенным Штатам вообще и к народу этой страны в частности. Взгляд на Америку, впервые намеченный Горьким, будет развит такими различными писателями, путешествовавшими в США после русской революции, как Сергей Есенин, Владимир Маяковский, Борис Пильняк, а потом Илья Ильф и Евгений Петров. Но об этих путешествиях известно намного больше [КУРИЛЛА. С. 37].

В Америку Горький больше никогда не ездил. Его первая эмиграция 1906–1913 годов ограничивалась пребыванием в Европе, в основном на итальянском острове Капри. Второй раз Горький вынужден был покинуть Россию в конце 1922 г. Опять-таки по «настоятельной» просьбе Ильича, он уезжает лечиться на Запад. Находясь в Берлине, он в апреле 1922 года дал специальное интервью своему хорошему знакомому еврейскому идишевскому писателю Шолому Ашу, эмигрировавшему в 1909 г. из России в США. Шолом Аш находился в Берлине как корреспондент той самой нью-йоркской социал-демократической газеты «Форвертс», в которой 16 лет назад Горький опубликовал свое обращение к евреям Нью-Йорка и где по-прежнему заправлял делами Абрахам Каган, желавший, по всей вероятности, ознакомиться с точкой зрения такого филосемита, как Горький, на ситуацию, сложившуюся для евреев при Советах. Это интервью было опубликовано в форме статьи под названием «Шолом Аш беседует с Горьким об антисемитизме в России». В ее вводной части, ссылаясь на свидетельства неких очевидцев, Аш рассказывает об ужасах голода в Советской России и лютой ненависти, кипящей в сердцах русских людей в отношению к евреям.