Город Менск

Вынтэнэ с интересом разглядывала посетителей.

— Это — творческий коллектив театра «Мінус», — Авечка кивнул на соседний стол, где пировала шумная компания. — А там, возле окна — писатель Уладзіслаў Ахроменка. А вот и рок-гурт «Крама», в полном составе.

— Ты тут всех знаешь, — улыбнулась Вынтэнэ.

— Многих, — Зьдзіслаў пожал плечами.

Принесли шампанскае. Вынтэнэ пригубила наркотик. Пузырьки приятно щекотали язык. Да и вкус ничего…

Шум, казалось, нарастал: как будто все вокруг говорили одновременно, на десятке разных языков. «Может, это наркотик на меня действует?» — подумала Вынтэнэ. Словно сквозь сон, она заметила, что на маленькой сцене возле стены уже давно что-то происходит.

— Наста Манцэвіч,

 — сообщил ведущий и почему-то ушёл за кулисы.

К микрофону подошла коротко стриженая девушка в простой серой футболке.

— Это молодая поэтесса, — прошептал на ухо Зьдзіслаў. — Автор сборника «Птушкі».

Его горячее дыхание приятно щекотало. Вынтэнэ вдруг захотелось, чтобы ей прошептали ещё что-нибудь. Авечка словно прочитал её мысли.

— Ты удивительно красива, — сказал кавалер и легонько коснулся губами мочки уха.

Было приятно, но Вынтэнэ лениво повернула голову. Это могло означать «Не надо!», а ещё могло означать «Не сейчас. Может, позже…»

А в микрофоне звучал голос литвинской поэтессы Манцэвіч:

«Непазьбежна вясны наступства: Што ні дзеўчына, то распутства, Зь Менску, з Горкі, з-пад самай Ніцы,

Што ні дзеўчына, то ў спадніцы».

«А у меня на душе и правда весна!» — почему-то подумала Вынтэнэ. Она ощущала эйфорию. Ещё глоток шампанскага. И ещё. И пусть вокруг всё плывёт, шумит и пылает огнями! Зьдзіслаў обнимал её и что-то говорил. Поминутно целовал в щёку, норовил поцеловать в губы. «Ну и пусть, — промелькнуло в голове. — Какая разница?!» Она всё ещё злилась на Уладзя. Националист проклятый! Чукчефоб! Что он так ненавидит наше ретро?! Это же старые чукотские песни о главном!

— Ты просто фея лесная, — говорил настырный Авечка. — О, какие у тебя глаза, губы…

— Скажешь тоже, — расхохоталась Вынтэнэ. Её теперь смешило всё на свете. — Я и в лесу-то почти не бывала. Может, фея тундры?

— Да, фея тундры! — шептал Зьдзіслаў.

Но Вынтэнэ его уже не слушала. Она зачарованно смотрела по сторонам — как тут, оказывается, интересно!

За одним из столиков Вынтэнэ заметила Рытыр, секретаршу из «Нового Чукотского Слова». Только теперь она рассмотрела её как следует. Лет сорока пяти, короткая стрижка, очки в тонкой металлической оправе… Типично чукотские черты лица: в Анадырской толпе её бы не узнать. Но в Менске так мало чукчей, что каждый, кажется, на виду.

Рытыр не отрывала глаз от сцены и, казалось, глотала каждое слово Насты:

«Што мне рабіць з табою, такою прыгожаю? Калі ты стаіш на кухні ў адных шкарпэтках і варыш каву…»

— Кава, — мелькнуло в затуманенном мозгу Вынтэнэ. — Сейчас бы чашечку кавы зь вяршкамі.

Но вместо этого она взяла бокал и допила наркотик до конца.

— Как ты краси… — начал было Авечка.

Вынтэнэ упала на его плечо и задремала.

— Гэй, мы так не дамаўляліся, — тихо сказал Зьдзіслаў.

Он нервно оглянулся по сторонам. Собственно, выбора особенно и не было. Авечка расплатился и, обнимая чукчанку, быстро увёл её из зала.

Возле «Вавёрачкі» всегда дежурило несколько такси. Зьдзіслаў посадил Вынтэнэ на заднее сиденье, плюхнулся рядом и назвал свой домашний адрес.

Раздеть незнакомую спящую женщину — дело непростое. Но и Авечка был не лыком шит. Дойдя до нижнего белья, он вытер лоб и улыбнулся собственной ловкости. Потом осторожно перенёс Вынтэнэ на кровать. С минуту смотрел на неё — красива, чертовка! На миг заколебался — а может… Но вовремя остановился. Накрыл спящую одеялом и вышел в гостиную. Работы было много, а вот времени, честно говоря, не очень.

х х х

Вынтэнэ потянулась и открыла глаза. Комната была большая, слегка продолговатая. Высокий потолок был покрыт лепными украшениями, символизировавшими то ли лавровые листья, то ли пальмовые ветви. За огромным окном росла густая зелёная ель. Мебель тут была какая-то странная. Прямо у окна, например — массивный деревянный комод с потускневшим зеркалом. Он сплошь покрыт изысканной резьбой. В стороне от кровати — книжный шкаф: книги — в толстых переплётах с золотыми буквами. Что за ведьмовщина?!

Она постаралась вспомнить вчерашний вечер. Ссора с Уладзем, ночной город… Потом Зьдзіслаў, кафе «Вавёрачка», сладковатый газированный наркотик, чудесные стихи со сцены… А дальше?

— О, духи! — Вынтэнэ представила себе возможное развитие событий.

На мягком старинном кресле с резной деревянной спинкой лежала её одежда. Всё было сложено аккуратно.