Гостиница тринадцати повешенных

– Тс-с! – шепнул он. – Марка Белье более не существует; теперь, мой молодой сеньор, он Жан Фише, слуга Паскаля Симеони.

– Извините, мой друг, – живо промолвил паж, – мне припомнилось прошлое.

– Прошлое умерло. Нас должно занимать только настоящее.

– Вы правы, Паскаль, но…

– Но… но вот я и в Париже, господин маркиз, и весь к вашим услугам.

– Я и не сомневался, что увижу вас сегодня, мой друг. Вы же обещали! А теперь…

– А теперь – одно замечание: не следует разговаривать на улице, ибо и у мостовых бывают уши… Пойдемте ко мне, там нас никто не услышит. К тому же, не буду от вас скрывать, я сегодня проделал пятнадцать лье без остановки и к вечеру заметно проголодался, вследствие чего хотел бы…

– Отужинать, прежде чем переходить к разговорам. Совершенно справедливое желание. Послушайте, Паскаль: главное для меня – то, что вы вернулись; поэтому завтра, если вы не против, я зайду к вам в вашу обитель. Где вы остановились?

– На улице Сен-Дени, у госпожи Моник Латапи, содержательницы магазина «Золотая колесница».

– А! Знаю. Я там забираю ленты и позументы. Итак, до завтра! В десять часов ждите меня завтракать.

– Прекрасно!

– Сегодня же вечером, позволив вам спокойно отужинать и передохнуть с дороги, я отправлюсь в особняк Шеврез, к моему кузену… которого я не видел три дня. Такой расклад вам подходит?

– Как нельзя лучше.

– Тогда до завтра! И все равно, для меня это будет невыносимо длинная ночь. Мне о многом нужно у вас спросить… и прежде всего о причине вашего визита к монсеньору кардиналу. О! Я глазам своим не поверил, когда увидел вас во дворце! Но вы объясните мне это завтра… до свидания… хорошо вам отужинать и выспаться! До завтра! Пойду поищу мои носилки. О, мой милый Паскаль! Как я рад! С вами и Марком Бе… и Жаном Фише, мне больше нечего опасаться за дорогого Анри! До свидания… до завтра… спокойной ночи вам обоим!

И Жуан де Сагрера направился к Люксембургскому дворцу.

Паскаль Симеони и Жан Фише широким шагом двинулись к улице Сен-Дени.

По дороге слуга всего лишь раз попытался завести разговор:

– Как он возмужал, наш месье Жуан, а, господин?

На что хозяин ему отвечал:

– Помолчи лучше!

И слуга умолк.

Они подошли к «Золотой колеснице». Прежде чем вернуться к господину и госпоже де Ла Пивардьер, Паскаль бросил взгляд на небольшой особняк, принадлежавший – если верить Жильетте – господину барону де Ферье. В окнах был свет; на дворе суматоха; барон, его супруга и племянник, судя по всему, уже приехали.

– Провидение мне услужило, – пробормотал Паскаль. – Отсюда мне будет несложно присматривать за ней, этой прелестной, но несчастной женщиной.

И, словно удивившись той страсти, с которой изрек последние слова, Паскаль продолжал с улыбкой:

– Уж не влюблен ли я? – И после небольшой паузы: – А почему бы и нет? Это моя первая любовь, возможно, она же станет и последней!

Часть вторая

Двенадцать шпаг дьявола

Глава I

Из которой читатель узнает именно то, что ему следует знать

Хотя Паскалю действительно необходим был отдых после такого утомительного путешествия и вкусного ужина, который приготовила для него мадам Моник Латапи, однако, несмотря на усталость, прежде чем отправиться в постель, он около двух часов простоял у своего окна, наблюдая за всем тем, что происходило в небольшом особняке, занимаемом семейством Ферье.

Наблюдал, конечно, насколько это позволяло расстояние и опущенные шторы… Но влюбленные, да еще в первый раз, вообще бывают большими чудаками!.. Устремив неподвижный взор на слабо освещенное противоположное окно и решив, что это должна быть комната баронессы, Паскаль, несмотря на ветер и снег, простоял два часа, кого-то подстерегая… Но кого же? Он, вероятно, надеялся, что, со своей стороны, баронесса де Ферье также появится у своего окна и, узнав его в ночной темноте, выразит ему свою радость и удовольствие! Хотя он и не вполне так думал, однако если бы все именно так случилось, он бы не сильно удивился.

Но свет в комнате баронессы де Ферье вскоре погас, и весь дом погрузился во мрак.

Глубокий вздох вырвался из груди Паскаля.

– Уж не сошел ли я с ума? – пробормотал он, закрывая окно. – Разве я приехал в Париж затем, чтобы заниматься только этой женщиной?

И отвечая на свой же вопрос:

– Но я могу быть полезен этой бедняжке! Она сама мне это сказала… да к тому же и графиня де Шале поручила мне защищать ее! Я и буду ее защищать! Да, у меня достанет силы и бдительности для этих двух вверенных мне персон! И… если к одной из них я испытываю не просто интерес, а любовь. Что ж? Если Богу угодно было послать мне эту женщину, я не оттолкну ее… даже если она меня погубит!

Понятно, что, ложась с таким настроением, Симеони, проснувшись наутро, снова поспешил к окну для своих наблюдений.

О, счастье! Обычный ли то был случай или предчувствие, но в ту самую минуту, когда Паскаль отворял свое окно, баронесса, со своей стороны, сделала то же!