Читаем Государственное управление в России в 2000–2012 гг. Модернизация монетизации полностью

Люди невоцерковленные, «православные атеисты», а также те, кто делает первые шаги на пути к вере, сегодня с надеждой смотрят на Русскую Православную Церковь, желая обрести в ней ту мощную организационную и нравственную опору, которая бы укрепила их в убеждении: не в силе Бог, а в правде. По мнению «простых людей», именно Церковь, и в первую очередь ее высшие иерархи, должна знаменовать собой тот утраченный идеал, который прежде вдохновлял миллионы людей на созидательный труд, бескорыстие и взаимовыручку.

На излете 80-х высшие «жрецы» СССР, члены ЦК КПСС и ЦК ВЛКСМ, опиравшиеся на всю мощь тогдашней идеологии, а также знаменитые русские писатели, издававшиеся миллионными тиражами, не смогли удержать духовную власть в стране. Оставим в стороне причины, по которым это произошло, скажем только, что тоска по партийно-писательским съездам у тех, кто когда-то духовно направлял страну, сохранилась и по сей день.

Всемирный Русский Народный Собор, проходивший в этом году в 11-й раз, по существу, является продолжением советской «съездовой» традиции. Этот форум знаменует собой некий преемственный ритуал для его участников — под куполами храма Христа Спасителя постаревшие «комсомольцы» восседают рядом с высшими церковными иерархами. Конечно, поддержание любых традиций в нашем расхристанном времени следует считать благом. Но если вдуматься, то еще ни один регулярный партсъезд (или какой-либо другой представительный форум) при всей затратности коллективных усилий не произвел на свет хотя бы одного младенца и даже не родил ни одного значимого произведения искусства. Зато мы легко можем вспомнить случаи, когда неумеренное словоизвержение «национальной элиты», аккумулированное на массовых мероприятиях, приводило к самым печальным для страны последствиям. Слово, не обеспеченное делом, мстит за себя — такая уж тонкая это материя…

Впрочем, есть и другие примеры коллективных собраний, когда в живой и откровенной дискуссии рождается истина, оттачиваются убеждения, проявляются контуры будущего общественного согласия. В прошлом году Собор обсуждал права человека, нынешний форум был посвящен теме «Богатство и бедность: исторические вызовы России». Такая корректная постановка столь «больного» вопроса вполне объяснима — в первый день работы вокруг храма Христа Спасителя наблюдалось повышенное скопление дорогих иномарок, что дало многочисленной прессе повод для ехидства: мол, собрались богатые поскорбеть о бедных.

На кого же опирается современная Церковь: на богатых или на бедных? Как она относится к неправедно нажитому олигархическому ВВП? Ответы на эти и другие вопросы можно было почерпнуть из доклада, который сделал митрополит Смоленский и Калининградский Кирилл. Его выступление можно назвать образцом современной церковной политкорректности. «…В культурном коде России есть мощная традиция утверждения приоритета духовных ценностей над материальными. Она характерна для всех традиционных религий России. В национальной культуре можно часто встретить прославление тех, кто ради духовной жизни или любви к Отечеству жертвовал своими земными благами. Удивительно, но факт: эта аскетическая традиция уживается, идя рука об руку, с другой мощной традицией — бережного и благодарного отношения к богатству, которое дает возможность совершать добрые дела… Правильное распоряжение богатством всегда считалось на Руси искусством и даром Божием. В точном переводе с греческого языка слово „экономика“ означает домостроительство. Между прочим, именно так в православной традиции называются действия Бога в отношении тварного мира и спасения человека (экономия спасения). Значит, человек в заботах по обустройству своего дома и страны уподобляется Богу, заботящемуся о мире и человеке. В христианстве нет осуждения богатства, но есть осуждение привязанности к богатству. Христианство заботится о том, чтобы человек научился разумно распоряжаться материальными ресурсами, а не „чахнуть“ над ними, как известный персонаж русских сказок. Они даются для созидания, а не для накопления ради накопления». И далее: «Заслуживает сожаления ситуация, когда человек, заработавший деньги или наследовавший их от родителей, тратит их на свои прихоти и пороки».

Пожалуй, это было единственное сожаление, высказанное митрополитом. Особенно умиляют в этой речи два источника современного российского богатства, названные докладчиком. Это — «заработанные деньги и средства, унаследованные от родителей». В эти же дни Президент В. Путин говорит о «беспрецедентном в истории нашего государства разворовывании национального богатства на глазах у миллионов людей». Церковь этого не видит? Кажется, в нашей стране только грудные младенцы не знают, что подавляющее число нынешних богачей — это те, кто не раз и не два, и не по мелочи, переступил заповедь «не укради». Однако же с высоких церковных трибун этих всенародных грешников, кажется, ни разу не призвали к покаянию.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Абсолютное зло: поиски Сыновей Сэма
Абсолютное зло: поиски Сыновей Сэма

Кто приказывал Дэвиду Берковицу убивать? Черный лабрадор или кто-то другой? Он точно действовал один? Сын Сэма или Сыновья Сэма?..10 августа 1977 года полиция Нью-Йорка арестовала Дэвида Берковица – Убийцу с 44-м калибром, более известного как Сын Сэма. Берковиц признался, что стрелял в пятнадцать человек, убив при этом шестерых. На допросе он сделал шокирующее заявление – убивать ему приказывала собака-демон. Дело было официально закрыто.Журналист Мори Терри с подозрением отнесся к признанию Берковица. Вдохновленный противоречивыми показаниями свидетелей и уликами, упущенными из виду в ходе расследования, Терри был убежден, что Сын Сэма действовал не один. Тщательно собирая доказательства в течение десяти лет, он опубликовал свои выводы в первом издании «Абсолютного зла» в 1987 году. Терри предположил, что нападения Сына Сэма были организованы культом в Йонкерсе, который мог быть связан с Церковью Процесса Последнего суда и ответственен за другие ритуальные убийства по всей стране. С Церковью Процесса в свое время также связывали Чарльза Мэнсона и его секту «Семья».В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Мори Терри

Публицистика / Документальное
Кафедра и трон. Переписка императора Александра I и профессора Г. Ф. Паррота
Кафедра и трон. Переписка императора Александра I и профессора Г. Ф. Паррота

Профессор физики Дерптского университета Георг Фридрих Паррот (1767–1852) вошел в историю не только как ученый, но и как собеседник и друг императора Александра I. Их переписка – редкий пример доверительной дружбы между самодержавным правителем и его подданным, искренне заинтересованным в прогрессивных изменениях в стране. Александр I в ответ на безграничную преданность доверял Парроту важные государственные тайны – например, делился своим намерением даровать России конституцию или обсуждал участь обвиненного в измене Сперанского. Книга историка А. Андреева впервые вводит в научный оборот сохранившиеся тексты свыше 200 писем, переведенных на русский язык, с подробными комментариями и аннотированными указателями. Публикация писем предваряется большим историческим исследованием, посвященным отношениям Александра I и Паррота, а также полной загадок судьбе их переписки, которая позволяет по-новому взглянуть на историю России начала XIX века. Андрей Андреев – доктор исторических наук, профессор кафедры истории России XIX века – начала XX века исторического факультета МГУ имени М. В. Ломоносова.

Андрей Юрьевич Андреев

Публицистика / Зарубежная образовательная литература / Образование и наука
Жертвы Ялты
Жертвы Ялты

Насильственная репатриация в СССР на протяжении 1943-47 годов — часть нашей истории, но не ее достояние. В Советском Союзе об этом не знают ничего, либо знают по слухам и урывками. Но эти урывки и слухи уже вошли в общественное сознание, и для того, чтобы их рассеять, чтобы хотя бы в первом приближении показать правду того, что произошло, необходима огромная работа, и работа действительно свободная. Свободная в архивных розысках, свободная в высказываниях мнений, а главное — духовно свободная от предрассудков…  Чем же ценен труд Н. Толстого, если и его еще недостаточно, чтобы заполнить этот пробел нашей истории? Прежде всего, полнотой описания, сведением воедино разрозненных фактов — где, когда, кого и как выдали. Примерно 34 используемых в книге документов публикуются впервые, и автор не ограничивается такими более или менее известными теперь событиями, как выдача казаков в Лиенце или армии Власова, хотя и здесь приводит много новых данных, но описывает операции по выдаче многих категорий перемещенных лиц хронологически и по странам. После такой книги невозможно больше отмахиваться от частных свидетельств, как «не имеющих объективного значения»Из этой книги, может быть, мы впервые по-настоящему узнали о масштабах народного сопротивления советскому режиму в годы Великой Отечественной войны, о причинах, заставивших более миллиона граждан СССР выбрать себе во временные союзники для свержения ненавистной коммунистической тирании гитлеровскую Германию. И только после появления в СССР первых копий книги на русском языке многие из потомков казаков впервые осознали, что не умерло казачество в 20–30-е годы, не все было истреблено или рассеяно по белу свету.

Николай Дмитриевич Толстой , Николай Дмитриевич Толстой-Милославский

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Публицистика / История / Образование и наука / Документальное