Грабли (ЛП)

"Мы можем сделать это вместе. Ты сказала, что у вас будет совместная опека, так? Я могу переехать сюда. Урсула предпочла бы, чтобы ты переехал обратно, но я уверен, что мы все равно получим ее благословение. Я могу помогать тебе воспитывать ребенка. У нас могут быть свои дети. Я не питаю вражды к Эммабель. Я просто не думаю, что она тебе подходит. Я буду тем, кто тебе нужен, Девви. Ты знаешь это".

Она говорила все правильные вещи.

Делала все правильные замечания.

"Тебе нужно будет хорошо относиться к этому ребенку", - предупредил я, мой тон стал ледяным. "Я хотела ребенка так же сильно, как и Эммабель. У нас был договор".

"Я буду относиться к этому ребенку, как к своему собственному".

Луиза поднесла мою руку ко рту, прислонившись щекой к моей ладони.

"Я обещаю. Ты знаешь, что я никогда не нарушаю своих обещаний".

Я не помню, как встал, но в какой-то момент я это сделал. Луиза тоже поднялась на ноги, ее тело прижалось к моему, ее рот двигался поверх моего.

Мои руки скользили по ее спине. Мы целовались.

Белль не хотела меня, моя семья была на грани банкротства, и действительно, разве это было бы так ужасно - иметь кого-то, с кем можно состариться? С кем-то, кто прикроет мне спину?

Но в конце концов, я не наслаждался этим.

Ни поцелуи. Ни то, как ее тело по-хозяйски обхватывало мое.

Я был совершенно нежен, мой член отказывался находить логическую причину привлекательности этого союза с Луизой.

Чем мягче я был, тем больше Луиза пыталась довести меня до возбуждения, целуя меня сильнее, глубже, грубее. Обхватывая мой член через брюки и дразняще сжимая его, откидывая голову назад и вперед.

Желчь подкатила к горлу.

Нехорошо.

Я сделал шаг назад, чтобы остановить это, чтобы выиграть время. Может быть, достать обручальное кольцо, с которым я пришел сюда. Надеть его ей на палец.

Но я не мог, черт побери, достать кольцо из кармана. Сделать последний шаг. Задать ей вопрос, который я не мог взять назад.

Мне не нужен идеал с Луизой. Я хочу большой, горячий беспорядок с Белль.

Тем временем Луиза восприняла мой шаг назад как приглашение раздеться. Она выскользнула из своего черного платья, обнажив стройные ноги и ухоженное тело, которое кричало о пяти занятиях пилатесом в неделю.

Ее темные глаза переместились на мой пах, и она нахмурила брови, когда поняла, что там все еще нет заметной выпуклости.

"Черти. Ну, что за маленькое препятствие..."

"Не говори "маленькое".

Она хихикнула, снова придвинулась ко мне и возобновила наши поцелуи.

Проглотив кислый вкус рвоты, я попытался сконцентрироваться на задаче.

Она была красивой женщиной. Не менее красивая, чем те женщины, которых я обычно брал в постель.

"Может быть, я могу..." Луиза просунула руку в мои трусы через одежду и потерла, ее пальцы были холодными и костлявыми. Далекий звук издевательского смеха моего отца эхом отдавался в моих ушах.

"Это нормально?"

"Отлично", - шипел я, мягче, чем кровавый рулет "Пиллсбери". "Фантастика".

Но я не чувствовал ничего, кроме огромного разочарования, когда ее губы отчаянно двигались против моих. Она так старательно теребила мой член, что я удивился, как джинн не материализовался у меня за молнией.

"Подожди", - простонал я ей в рот. Я мягко оттолкнул ее. Она прижалась ко мне сильнее.

"Я пососу твой член", - предложила она. Луиза опустилась на колени, теперь совершенно голая, и стала возиться с первой пуговицей моих брюк.

Я отступил в сторону, опасаясь, что обручальное кольцо выскользнет из кармана.

"Не надо, дорогая". Я ласкал ее лицо, одновременно отодвигая ее от своей промежности.

Я с ужасом понял, что не могу заниматься сексом с Луизой. Неважно, как сильно я этого хотел - а я хотел.

Я хотел забыть Эммабель. Двигаться дальше. Но этого не происходило.

"У тебя что-то с желудком? Наверное, из-за омара".

Она поспешила встать, сбегала в ванную и вернулась в кремовом атласном халате. "Морепродукты могут быть подозрительными, если вы не знаете место".

Это был "Четыре сезона", а не хижина на отдаленном острове.

Я улыбнулась ей с сомнением. "Я лучше пойду домой".

И я заберу с собой своего мягкого поросенка в одеяле.

"О." Ее лицо опустилось.

"Лу", - мягко сказал я.

"Просто... она будет там".

"Это в порядке вещей, когда она там живет".

"Это что-то, что я сказала?" - спросила она.

Я подумал о том, что она сказала о Фредерике. О том, каким он был человеком. И не мог отказать ей в правде.

"Да. Когда ты рассказала мне о Фредерике, я понял, что никогда не смогу предложить тебе то, что он заставил тебя принять как должное. Мне нужно разобраться со всем в своей голове".

Я скользнул рукой по ее талии и притянул ее к себе, целуя ее губы.

"Береги себя, Лу".

"Ты тоже, Девви".

Моя голова все еще кружилась, когда я вернулся домой. Мои конечности отяжелели от осознания того, что я, очевидно, невосприимчив ко всем женщинам в мире, кроме той, которая меня не хотела.

Я топал наверх, в миллионный раз за неделю проклиная себя за то, что не смог воспользоваться лифтом, как логичное человеческое существо.