Грани «русской» революции. Как и кто создавал советскую власть. Тайное и явное

В январе 1918 года Затонский являлся членом правительства несуществующей УНРС, и даже в нём мог представлять только свой наркомат. Затонский представлял самозваную власть, провозгласившую себя в Харькове в противовес такой же самозваной киевской Раде. И это показывает, что никакой законной власти не было, а поскольку не было и никаких установленных границ между Украиной и непонятной Российской Республикой, то у обоих провозглашенных образований не было ни границ, ни высшего закона, ни высшей власти. Самопровозглашенные республики обозначали себя только самим фактом провозглашения.

В 1938 году Иван Александрович Ильин в статье «Основы борьбы за национальную Россию» писал: «УКРАИНА признается наиболее угрожаемою частью России в смысле отделения и завоевания. Украинский сепаратизм есть явление искусственное, лишенное реальных оснований. Он возник из честолюбия вожаков и международной завоевательной интриги. Отделившись, это государство предает само себя на завоевание и разграбление иностранцам. Малороссия и Великороссия связаны воедино верой, племенем, исторической судьбой, географическим положением, хозяйством, культурой и политикой. Иностранцы, подготовляющие расчленение, должны помнить, что они объявляют этим всей России вековую борьбу. Не будет мира и хозяйственного расцвета на востоке при таком расчленении. Россия превратится в источник гражданских и международных войн на века. Расчленяющая держава станет ненавистнейшим из врагов национальной России. В борьбе с нею будут пущены в ход все союзы и всякие средства…».

Украина не могла не быть источником русофобии, если в Кремле заседала русофобская власть. Демоны революции гнездились среди украинцев, возбуждая отдаленную память о пограничных крамолах и бандитской вольнице. Прекращения украинской русофобии никакими «левыми» идеями не добиться. Есть только один рецепт – русское национальное государство. Но большевизм – враг такого государства и государства вообще, а значит – враг всем русским и прямой источник украинского сепаратизма и наведенного на украинскую ветвь русского народа русофобского морока.

Завершающим аккордом съезда было выступление Ленина, объявившего итог: «Этот Съезд, закрепивший организацию новой государственной власти, созданной октябрьской революцией, наметил вехи грядущего социалистического строительства для всего мира, для трудящихся всех стран. У нас, в России, в области внутренней политики теперь окончательно признан новый государственный строй Социалистической Советской Республики, как федерации свободных республик разных наций, населяющих Россию». Несколько строк о государственности, уместившихся на полстраницы, получили такую оценку от большевистского вождя. Как уже отмечалось, никаких «свободных республик», никакой федерации на тот момент не существовало.

Ленин провозгласил успехом «левых» сепаратизм вплоть до отделения: «наши идеи победили в Финляндии, на Украине». Идея федерализма становится ключевой: «вокруг революционной России всё больше и больше будут группироваться отдельные различные федерации свободных наций». И, надо отметить, эта идея возродилась заново после краха коммунистического правления в 1991 году. Ленинский федерализм стал официально признанной доктриной Российской Федерации. Ни одна страна в мире не приняла подобного подхода к государственному строительству – в том числе и СССР, в котором осталась лишь одна федерация – Российская Советская. И эта исключительность, когда федерация создается не объединением, а настойчиво проведенным разделением, продолжилась в постсоветской РФ и существует до сегодняшнего дня.

Своё фантазерство Ленин закончил тезисом об уже близком состоянии дел: «недалеко то время, когда трудящиеся всех стран сольются в одно всечеловеческое государство». Уже через десяток лет стало ясно, что ничего подобного пронизанным партийным большевизмом Советам в мире не образовалось и не будет образовано. Через век мы знаем, что никакой Советской власти при коммунистах не было – была лишь имитация народного представительства, которое непублично формировалось в партийных кабинетах и никогда не противоречило решениям партии, которые также никогда не соотносились с чаяниями многомиллионной партийной массы, а определялись партийной номенклатурой.

Окончательная большевизация

Победа – п уть к капитуляции

Брестский мир имел единственный смысл – большевики отдавали своим хозяевам долги. Не столько финансовые (что тоже было), сколько политические. Ленин рассчитывал именно на Германию, где должна была произойти социалистическая революция. Он не любил Россию и ненавидел русский народ, мечтая в своих шизофренических фантазиях управлять именно Германией, у которой Россия была бы сырьевой и трудовой колонией.