Грехи в наследство

— Я тоже так думаю, но делиться мыслями ни с кем не собираюсь. Срочно продаю квартиру и уезжаю. Москву я не люблю и всегда мечтала жить в маленьком тихом городке. Теперь моя мечта наконец сбудется.

— Я могу вам помочь?

— Чем? — усмехнулась она.

— Ну деньгами, например. Или просто побыть с вами, морально поддержать.

— Деньги у меня есть. Ирина Ильинична все свое имущество давно на меня оформила. А в поддержке я не нуждаюсь. Сама справлюсь.

Разговаривать больше было не о чем, и я протянула руку для прощания.

— Подождите! — вскрикнула женщина и бегом кинулась в глубь квартиры. Снова она появилась буквально через несколько минут и уже с небольшим газетным свертком, трогательно перевязанным поблекшей от времени ленточкой.

— Возьмите. Ирина Ильинична приготовила это для вас. Специально посылала меня забрать из банковской ячейки. Из-за этого я в тот день и задержалась.

Потрясение от внезапной смерти Гаршиной было сильнее, чем должно было бы быть от кончины едва знакомого человека. Причина крылась в том, что я, как и компаньонка Ирины Ильиничны, считала ее гибель напрямую связанной с моими расспросами. До моего прихода старуха жила тихо и без потрясений, но потом явилась я и начала ворошить прошлое. Кого-то это здорово напугало, и ее убили.

Совершенно потерянная, я вышла на улицу и у подъезда лицом к лицу столкнулась с Максом. Сын Ефремовых был, как всегда, улыбчив, ироничен и слегка пьян. Будь я в другом настроении, просто прошла бы мимо, а тут остановилась и яростно набросилась на него:

— Опять? Как вы тут оказались? Следите?

От моей вспышки Макс слегка опешил, но не обиделся.

— Слежу? Нет, конечно! Слежка требует усилий, а я этого не люблю. — Он глумливо усмехнулся.

— Чего ж тогда таскаетесь за мной? Шагу сделать нельзя, чтобы на вас не наткнуться!

Макс спокойно повел плечами:

— Поговорить хочу. Я у вашего дома несколько дней ждал, но вы не появлялись. А сегодня вдруг вышли, но не одна. Подходить было неудобно, и я поехал следом. Рассчитывал улучить момент и поговорить.

— Я уже не раз повторяла: не о чем нам разговаривать!

— А вдруг передумаете?

— С чего бы это? О делах своих клиентов я не распространяюсь. Это профессиональная тайна.

— А если в обмен? — ухмыльнулся Макс. — Давайте обменяемся информацией. Вы мне расскажете, что там маменька на самом деле затевает, а я вам ее маленькие тайны выдам. А? Не отказывайтесь, вдруг что интересное поведаю!

— Это имеет непосредственное отношение к делу, которым я занимаюсь?

Макс на мгновение задумался, потом с сожалением качнул головой:

— Вряд ли...

— Тогда мне это без разницы! Прощайте, — оборвала его я и, обойдя, направилась к своей машине

— Эй! Подождите, — окликнул меня Макс.

Я остановилась и недовольно глянула на него.

— Что еще?

— У вас получается?

— Что именно?

— Доказать дворянское происхождение отца?

— Пока не очень, но я стараюсь.

— Не нужно!

— Что?

— Не нужно стараться.

— Почему?

Макс язвительно скривил губы:

— Маменьку и так от тщеславия распирает, а тут как бы не лопнула, титул-то обретя.

— Вы так ее не любите?

— Люблю, наверное, — задумчиво протянул он, — но чаще она меня жутко раздражает.

— Бывает! Дело житейское, — равнодушно обронила я и заспешила дальше.

— Эй! — крикнул Макс мне в спину. — Давайте все-таки расскажу!

Не замедляя шага, я насмешливо фыркнула:

— И не старайтесь!

— А вы все-таки послушайте!

В ответ я только отрицательно мотнула головой. Однако настырный Макс не отставал. В два шага догнав меня, он выкрикнул:

— Ее знаменитый отец, которым она так кичится, к ней отношения не имеет! Не отец он ей, понимаете? Дед женился на бабке, когда у той уже был ребенок! Он мою мать удочерил!

Тут я остановилась.

— Ну и что? Всякое в жизни случается. Вас-то почему это так волнует?

Макс снова язвительно скривился:

— Что ж тогда пальцы гнуть, изображая породу, если даже понятия не имеешь, кто был твоим реальным папашей? А вдруг это был работяга или, того хуже, алкаш? Бабуля, кстати, тоже происхождением не блистала и родом была из крошечного, забытого богом городишки. Какая уж тут порода!

Я глянула ему в глаза и очень серьезно спросила:

— Если даже и так? Мне-то вы зачем все это рассказываете?

Макс хитро прищурился:

— Ну мало ли... А вдруг сгодится?

Дрязги Ефимовых меня не взволновали. Вся эта семейка мне в принципе была несимпатична, и ломать голову над их личными, не имеющими отношения к порученному мне делу проблемами я не собиралась. Однако, отъехав на несколько кварталов от дома Гаршиной, я все же припарковалась в тихом переулке и взялась за мобильный телефон. Позвонила Алле Викторовне, но совсем по другому вопросу. Я считала, что о гибели Гаршиной она должна узнать.

— Убита? — растерялась Ефимова.

— Да, на следующий день после нашей с ней встречи.

— Ограбление?

— Не думаю. Компаньонка говорит, ценностей в доме не было. Хотя, когда она вернулась домой, в квартире царил беспорядок. Явно что-то искали.

— Но... что?